общее время на генерацию страницы 0,1019 s
время на работу php-скриптов 0,0829 s
время на запросы к БД 0,0191 s
запросов к БД 41

Это было

Закрытие в 1927 году двух известных всему православному миру монастырей – Дивеевского и Саровского – разделило церковную жизнь на «до» и «после».

В скорби человек ближе к Богу. Его внутреннее устроение – тайна. Духовная жизнь – не перечень понятий, не плод знаний. Душевная работа сокрыта, спрятана. Молитва и пост творятся не напоказ, не на виду. Усилит молитву праведник (а он есть и будет, такие люди были всегда). Не стоит село без праведника. Но ни город, ни деревня не выпячивают их. В неказистых избушках прячутся те, кто зажигает свои лампадки Спасителю. Время умудряет их опытом, Господь вразумляет как себя вести. Глубока их вера, жертвенна любовь. Их духовным попечением сохраняется огонек веры в сердцах избранных. Их старания определяют в будущем саму возможность возрождения церковной жизни. Кто они? Духовные чада опытных священников? Иноки, прошедшие монастырскую школу? Дети верующих родителей, воспитанные в традициях Церкви?… Свидетели донесли рассказ об их подвиге до нас, ныне живущих.

Монахиня Рафаила

Мать Рафаила (в миру – Людмила Александровна Маслова) родилась в 1920 году. С детства она не отличалась здоровьем. Родителями ее были Александр и Мария. Отец трудился конюхом в Саровском монастыре. Жили в Балыкове – деревне на пути, ведущем из Дивеева в Саров. Крепкая вера и причастность к Дивеевской и Саровской обителям определяли устроение жизни семьи Масловых. Ежедневная молитва и соблюдение постов было потребностью. Дома с ранних лет будущую монахиню окружала атмосфера малой церкви, где было множество икон и старинных церковных книг. С детства имела она горячую любовь ко Господу, посещала с родителями богослужения в Сарове и Дивееве.

Масловы пользовались уважением духовенства, иноков и мирян. Искренность и гостеприимство родителей матери Рафаилы были широко известны. Соберутся насельники Саровской обители по делам – остановятся у них чайку попить, назад возвращаются – мимо не проедут. Самовар двухведерный – всем хватало. Монахини ли идут из Дивеева в Саров – Масловы их встретят, накормят и дадут приют.

Общение с духовными людьми и семейное воспитание подготовили и вывели избранницу на путь иноческого служения Церкви.

Ее юность прошла в поиске духовного руководства, общении с опытными подвижниками, укреплении в молитвенном труде. Она была из тех, кто, сделав свой выбор, ни разу не оглянулся назад. Мать Рафаила ездила по святым местам, посещала близлежащие действующие церкви, обители. Бывала она и в Почаеве (с 1939 года он вошел в границы Советского Союза). Там, в Свято-Успенской Почаевской Лавре, сразу после окончания войны в 1945 году, молодая подвижница получила благословение ходить по деревням и крестить младенцев. Были закрыты приходские храмы, не стало священников, а горстка верующих мирянок переходила из одного населенного пункта в другой, останавливалась, совершала службу на радость верующим и во славу Господу, крестила некрещеных детей. Только продолжалось это недолго. Мать Рафаилу и ее духовных сестер арестовали и сослали на Север. Дали десять лет. Через пять лет, после смерти Сталина, она была освобождена по амнистии и вернулась в родное Балыково к матери.

С 1946 года в храме Покрова Пресвятой Богородицы в селе Кременки была возобновлена церковная служба, а из Балыкова до него нетрудно дойти пешком. Мать Рафаила стала прихожанкой церкви Кременок. Саровский монах Василий из причта, проживавший тогда в Кременках, сразу выделил ее из множества прихожанок, позвал: «Будешь помогать мне свечу выносить». Она смутилась, испугалась. Свещник – обычно алтарник, мужчина (в женских монастырях – монахини). Народ возревновал. Но вышло по слову отца Василия: мать Рафаила стала алтарницей. Здесь же, в храме села Кременки, принесла она иноческие обеты Господу. Постриг в мантию приняла позже в Псково-Печерском монастыре.

Верующие старожилы города хорошо помнят монахиню Рафаилу. Черный платок, длинная цветная юбка – таких уж и не носили, единственное пальто на вате (она называла его шубой). Облик строгий. Тяжелые сапоги, широкий шаг. А была она высокая, хрупкая. «Добрая, открытая, простая. Все «миленький» да «миленький» у нее. Душой чистая, мудрая. Все батюшки ее любили», – говорят о ней. Дом матери Рафаилы, по сути, представлял собой часовню Саровского монастыря. Эту часовню (сруб) отдали ее отцу саровские монахи в начале разорения обители. Семья переселилась туда из старой избы. Ее отец – Александр – умер рано, а мать – Мария – дожила до восьмидесяти лет. Многие собирались в доме монахини на совместную молитву. Вычитывалась обедница, ежедневно звучали св. Евангелие, псалтирь, акафисты. Монахиня Рафаила была сильной молитвенницей. Мало сказать, что ее молитва была плодом внимания, благоговения и покаяния. Моление монахини выливалось из самого сердца. Этот дар свидетельствовал о ее сильной вере и редкостном подвиге всей жизни – постнического жития с ночными бдениями, которое по силе немногим. Сила ходатайства подвижницы была известна. Господь слышал ее молитвы, являя случаи исцеления больных, утешения скорбящих. Келейница матери Рафаилы, задремав ночью после обычного правила, просыпалась от рыданий монахини – та продолжала молиться, стоя на коленях перед иконами. В праздничные дни мать Рафаила ходила на Дальнюю пустынку, где на месте подвигов Серафима Саровского собиралось немало верующих.

Объездила она все действующие в стране монастыри. Неоднократно бывала в Пюхтицах. Подолгу жила в Почаеве, Подольске, Загорске, в Псково-Печерском монастыре – везде ее принимали, все двери были ей открыты. Кто теперь может рассказать о том, что пришлось испытать монахине – в какой битве, духовной брани, несла она свое послушание? Ее духовная сестра была невольной свидетельницей того, как, стоя на коленях перед духовником, мать Рафаила с сердцем восклицала: «Отец! Подними меня! Подними! Падаю!»

Мать Рафаила общалась со схимонахиней Маргаритой (Лахтионовой), монахиней Агафией (Половинкиной) и многими другими сестрами Дивеевского монастыря, хорошо знала последнюю Дивеевскую блаженную – Анну Бобкову. Она часто бывала в Мордовии, в частности, в Теньгушевском районе. Всегда везла с собой богослужебные книги. Ее любили и ждали, ценили постоянный труд: «Молилась о людях – большой воз везла». Иногда поведение монахини встречало непонимание. Оно могло удивить и озадачить окружающих, носило элементы юродства. А это ограждало ее от излишнего внимания.

Духовником матери Рафаилы был известный подвижник Псково-Печерского монастыря архимандрит Афиноген (Агапов), в схиме Агапий. О пути в Царство Небесное он говорил так: «Надо постепенно туда идти, нужно еще потрудиться над собой. Кто бежит туда бегом, того тащат назад. Он пустой, чего там такому делать? А ты иди потихоньку – и дойдешь туда, только не спеши».

Отец Афиноген прожил на земле 98 лет, почил 24 июня 1979 года. Мать Рафаила пережила его на несколько дней. Тихая ее кончина 6 июля 1979 года была неожиданностью. Однако духовные сестры, получив эту скорбную весть, поняли: монахиня знала о приближении конца земной жизни. Всех она навестила, каждой сказала что-то особенное – простилась. 33 года прошло с тех пор. На саровском кладбище на могиле матери Рафаилы стоит простой деревянный крест. На нем надпись: «Под сим крестом покоится прах рабы Божьей монахини Рафаилы, 59 лет…» Воткнули веточку, – выросла на ее могиле большая береза...

Валентина Александровна Сидорова, фото из архива автора

Православный Саров

Архив

Это было