Ходили по Руси странники. А теперь, может, они и перевелись: дойдут до большого города – и не пустит их никто ночевать. Да и в деревне не всякий пустит. А раньше ходили. В каждом селе были люди, которые привечали странников. Придёт такой человек с котомкой заплечной и посошком – по пути из одной обители в другую – и на каждой улице ему подадут. Найдется такой дом, где на ночлег пустят – заночует. Баня натоплена – иди, мойся. Поизносился – в дорогу соберут, как могут: кто обувку даст, одежку какую, кто хлебушка. Божии люди были странники. Ходили по святым местам, молились. Если побирались, так Христа ради просили – люди через милостыню спастись могли. Недавно, правда, такой случай был. Да как недавно – лет пятнадцать назад. Пришла в одну деревню, недалеко от Сарова, странница Еленушка. Умирать пришла. Подошла к первому забору, взялась за калитку. Стоит, держится из последних сил, старенькая, больная.

Деревня эта вымирающая, зимой дома три жилых, остальные – дачи. Еленушку знали хорошо, много раз бывала тут. Ведали, что крыши над головой никогда не имела. Помнили: была Еленушка высокая, красивая. Ходила в старом фартуке, а платок так повяжет, что все лицо спрячет. Худенькая такая. Происхождение – из духовенства, грамотная. Отец, говорили, дьяконом служил в одном из сел между Дивеевом и Арзамасом, из репрессированных. Раньше, когда в часовне молились, а молились тут хорошо, Еленушка пела и читала. Наизусть знала семнадцатую кафизму. Стояла она в часовне, держа пальчики тоненькие по-особенному, сразу видно – не крестьянского сословия. А теперь – в чем душа держится? Увидели Еленушку и все поняли. Стали вопрос решать: кто примет. Заметьте, добрые люди, и мысли не было, чтоб не взять ее вовсе. Одно ясно: надо ее оставить. (А мы так ли на нищего посмотрим? C тем ли, что «а кто примет его»?) Честно сказать, и им было боязно обузу брать. Жителей – раз, два и обчелся. Женщина, которая раньше принимала Еленушку (странница помогала ей детей нянчить), сначала отказала: а вдруг у нее туберкулез или вши, а тут – дети. И дел невпроворот. Одинокая старушка тоже отказала – сама по стенке ходит, сил нет. У этих тесно, а там – ухаживать некому. А Ленушка стоит… Приехал с работы муж женщины, у которой дети. У жены сердце-то болит, говорит она мужу:

– Может, возьмем Еленушку? Никто ее не берет.

– Ну что ж, – сказал муж.

 И взяли. Пожила у них Еленушка немного и умерла. У гроба читали Псалтирь. Отпевали заочно. Народу было немного – все свои. Все и хоронили. На могиле поставили крест. После переживали, что плохо проводили: был сильный холод, мужики, которые несли гроб на кладбище, немножко выпили и забыли развязать руки покойной. Женщины хлопотали, готовили поминки, как полагается, не проследили… Потом отец Феофан успокоил, сказал, что ангелы ей руки развяжут. Еще расстраивались, что плохо встретили Еленушку, просили у ней прощения. Перед смертью она поделилась, что на подаваемые деньги могла бы и дом купить, и корову. «Только мне это не надо было», – сказала.

На фотографии могила в с. Елизарьеве (р. Б. странник).