Светлана Ивановна Горлевская – давний друг православного прихода в Сарове. Она живет в Москве, но ее сердце навсегда осталось здесь, в Четвертом уделе Божией Матери. Предлагаем фрагмент воспоминаний Светланы Ивановны.

Справка. С. И. Горлевская – член братства во имя Всемилостивейшего Спаса, занималась исследовательской и книгоиздательской деятельностью. Она готовила к публикации книги, связанные с батюшкой Серафимом («Вспоминая с любовью: преподобный Серафим, Саров, Дивеево глазами паломников XIX-XXI вв.», праздничное издание акафиста Преподобному, акафист с историей его создания, «Саровский цветник» и другие). Ее трудами в 1991 году был открыт первый в стране православный книжный магазин – «Православное слово на Пятницкой» в Москве. Светлана Ивановна стоит у истоков нашей приходской библиотеки и до сих пор щедро делится книжными новинками. Ее духовным наставником является духовник Спасского братства протоиерей Владимир Воробьев, настоятель храма святителя Николая в Кузнецах, ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.

Знакомство с батюшкой Серафимом

Не знаю откуда, но еще будучи человеком некрещеным, я не раз слышала имя «Серафим Саровский». Неподалеку от моего дома был прекрасный Покровский храм в имении князя Пожарского, он никогда не закрывался, хотя имение было снесено. Там я впервые увидела икону, на которой светлый, лучезарный батюшка молился, как мне показалось, на каменном островке, а вокруг – вода. Верующих тогда было немного, вокруг них бегали ретивые старушки, которые невзначай то толкнут, то дадут подзатыльник. Я не решалась у них спросить, кто это, но каждый день стала ходить к этой иконе. Вдруг я увидела милую пожилую женщину, смотревшую с улыбкой. Спросила: «Вы не знаете, кто это на иконе»? – «Да это же батюшка Серафим Саровский!» Так я из очень ласковых уст получила первое впечатление о нем. Я стала ходить в этот храм, ставить свечки, купила себе икону Покрова Божией Матери. Все это делалось по какой-то внутренней потребности, которой руководила явно не я. Так меня вел Господь. И от упоминания имени Серафима Саровского у меня теплело на сердце.

Как-то раз я попала на экскурсию в музей Андрея Рублева. Молодая женщина-экскурсовод так изумительно рассказывала евангельские сюжеты, что я ходила за ней как беспомощный младенец, открыв рот. Робко спросила: «Откуда вы все это знаете»? Она на меня странно посмотрела: «Читайте Евангелие, и вы будете знать». – «И все?» – «Я бы не сказала, что все, но для начала – достаточно».

Евангелия у меня не было. Но произошел совершенно фантастический случай. Жена секретаря нашего институтского партбюро Ирина была глубоко верующей, духовным чадом известного священника, друга о. Иоанна (Крестьянкина). Я заметила, что она вьется вокруг меня. А ее муж был грозой института, где работали свыше двух тысяч человек. В разговоре с ней я упомянула, что сильно болела и боюсь обострения. Тогда она сказала, что надо креститься. Я неожиданно для себя ответила согласием: «А как это делается?» Она назвала церковь, где не записывали крещаемых, и куда можно было приходить без паспорта. Я сказала: «А что в этом такого? Можно и с паспортом». Она ответила: «Упаси вас Бог прийти с паспортом». Это был 1984 год. Я пошла и меня сразу окрестили.

У нас в доме жил молодой слесарь, очень хороший парень. Он любил читать Евангелие, и его мама тоже. Когда она умерла, он мне на память подарил ее Евангелие со словами: «Всю жизнь его читай». Я об этом сказала опекавшей меня Ирине. Она обрадовалась: «Вот и хорошо. Читай на ночь по две главы. Неважно, если что-то не будешь понимать, понимание придет». Так потихоньку начиналось мое воцерковление…

Неземное притяжение

В конце 1980-х годов мы, человек восемьдесят, организовали клуб, где читали лекции на духовные темы. В то время я познакомилась саровчанином Алешей Федоровым. Он приезжал в Москву и приходил к нам в клуб. Федоров пригласил меня в числе прочих гостей на первые Саровские чтения. Они проходили с 30 июля по 1 августа 1990 года на базе отдыха «Дубки».

Я тогда мало что понимала, но сразу почувствовала, что все время буду возвращаться сюда. В следующий раз я приехала в Дивеево на ноябрьские праздники. Я познакомилась с Аней Бобковой, и ее мама, Марья Васильевна, которая жила в хлебном корпусе Дивеевского монастыря, очень меня приветила. Я стала приезжать в Дивеево, как в дом родной. У меня была кровать, картошка с капустой или солеными огурцами. Батюшка Серафим обеспечил абсолютно всем, поэтому я направлялась сюда в любое свободное время…

В конце 1990 года мой духовник отец Владимир Воробьев открывал богословский университет. Он был в большой печали, так как денег ни на что не было. Я предложила ему: «Давайте, откроем книжный магазин. Я – какой-никакой экономист, может, получится». Он удивился, но дал согласие. А в декабре в Санкт-Петербурге обрели мощи преподобного. Я туда не поехала, потому что не поверила. Говорила: «Да что вы, не может быть, чтобы такие мощи обрели. Прп. Серафим сам бы, наверное, пришел к нам». Я не верила, пока это не стало достоянием печати, фотографий и выступлений наших архиереев. Когда это стало несомненным, сердечко, конечно, дрогнуло. Но поехать не смогла, так как у нас уже был магазин, где мы дневали и ночевали. А я тогда еще не вышла на пенсию, так что мне надо было и на работе успевать.

Когда же святые мощи привезли в Москву, мы часто к ним ходили. Вся моя жизнь стала сосредотачиваться вокруг прп. Серафима. Однажды я приползла на работу с температурой 39. Даже представить не могла, что не выйду на работу, чувство долга заполоняло абсолютно все. Я дала необходимые распоряжения и попросила коллег не трогать меня полчаса. Положила голову на руки, легла на стол и помолилась: «Батюшка Серафим, ты же знаешь, что я должна быть здесь». Я провалилась в какой-то чудесный сон, уснув как ребенок в детстве, когда рядом мама, и все хорошо. Проснулась через полчаса, у меня была температура 36,9. Рабочий день продолжался, температура не поднималась, и болезнь отступила. Вот такая была мне явлена милость. Я не считаю это чудом, потому что никакие чудеса мне не положены.

Жизнь моя стала наполняться ожиданием счастья, которое больше, чем сегодняшний день. Хотя, конечно, она и так была переполнена счастьем. О нашем магазине «Православное слово на Пятницкой» стали узнавать люди, они приходили поговорить и попить чайку. Среди них были две удивительные женщины: Варвара Васильевна Черная, внучка митрополита Серафима (Чичагова), и Елизавета Сергеевна, дочка священномученика Сергия Мечева.

Впереди обоза с мощами

Готовился перенос мощей преподобного в Дивеево. Вдруг одна наша сотрудница, дружившая с В. В. Черной, сказала: «Варвара Васильевна считает, что вы должны сопровождать святые мощи книжной торговлей». Это вызвало у меня недоумение. Как мы переведем книжный магазин на колеса? Но когда я сказала отцу Владимиру Воробьеву об этом предложении, он нашел его очень хорошим и написал прошение Патриарху. Я отдала его викарию Святейшего, владыке Арсению, и начались мои долгие хождения к нему. Я часами просиживала в приемной, читая акафист прп. Серафиму. У меня в сумке лежала калорийная булочка, хотелось кушать, но я боялась, что именно в этот момент меня вызовут, а я окажусь с набитым ртом. Это продолжалось месяца полтора. Когда отец Владимир спрашивал, как дела, я отвечала: «Голодаю, батюшка». Наконец Святейший подписал разрешение на то, чтобы наш магазин сопровождал обоз с мощами прп. Серафима.

Перед отъездом я принесла владыке Арсению накладную и по одному экземпляру каждой книги, он лично все просмотрел. В Патриархии очень боялись нездорового ажиотажа новообращенных людей, истеричности и мистики не в ту сторону. Владыка Арсений дал мне наставление: «Вам нужно уезжать за два часа до того, как святые мощи уедут из какого-либо города. Когда мощи прибудут в следующий город, вы уже должны стоять там с торговлей и создавать праздничную обстановку, чтобы народ был уже некоторым образом организован». Поэтому нам никогда не доставалось ехать вместе с мощами, мы самого обоза так и не видели, все время шли впереди.

У нас были две машины. Мы ехали в «Икарусе», в нем же везли складные столики и основные книги, которые надо было быстренько выложить на прилавок там, куда мы приезжали. А в КАМАЗе везли остальную литературу. Мне дали два больших пропуска и всем участникам книжной торговли – бейджи. Пропуск на лобовом стекле «Икаруса» с иконой Преподобного я сейчас храню в киоте как величайшую святыню.

В Дивеево на нас напал крутой саровский рэкет. Эти парни крутили кошками, которыми цепляются, чтобы влезть на электрический столб. Велели готовить деньги, а если заупрямимся, приедут еще ребята из города. Нам Алеша Федоров тогда очень помог. Прямо в машину посадили какого-то казака, он там жил. Больше нигде нас не трогали, только в Дивееве — в двух шагах от святых мощей, на липовой аллейке, которая была на месте нынешних цветочных газонов…

Из поездки мы привезли невероятно большие деньги. Уже не помню, какие тогда были нули, чтобы перевести на нынешний язык. Встречающие нас люди никак не могли поверить своим глазам, что мы открыто продаем духовную литературу. Был страшный духовный голод. Помню, когда я крестилась, мне подарили молитвослов издательства Московской Патриархии, купленный по великому блату за огромные деньги – 40 рублей. В открытой продаже вообще ничего не было. А мы привезли жития святых, изданные в Джорданвилле, и множество других книг.

После этой поездки мы, конечно же, отнесли часть денег в Патриархию. Нас в обозе кормили, мы где-то останавливались, ночевали. Должны же мы были хоть что-то отдать. Батюшка Владимир полностью одобрил эту мысль. Я поехала к владыке Арсению, и он отвел меня в бухгалтерию, где мне выдали приходный ордер, что они получили благотворительную сумму от нашего магазина.

Любовь через книги

Когда мы были в Сарове, Алеша Федоров попросил нас сделать хоть какую-то православную библиотеку для философского клуба при Доме ученых. За книгами саровчане приезжали в Москву, и мы приносили их к вагону поезда. Постепенно собрали вам очень приличную библиотеку. Все это мы делали с большой любовью. Так рождалась нескончаемая любовь к батюшке Серафиму, которую он же зародил и питал. И она продолжается до сих пор.

Когда в 2011 году мы издали книжицу «Саровский цветник», то постарались передать ее к 1 августа всем, кого любим. В Саровский монастырь подарили 120 экземпляров, в Дивеевский монастырь – 500, немного – в саровский храм Всех Святых. Эта книжка – хороша тем, что там собраны не только наставления батюшки Серафима, но и прочих подвижников и настоятелей Саровской пустыни, начиная от первоначальника Иоанна. В нашем издательском отделе есть группа, которая занимается только прп. Серафимом. В ней работает очень крупный библиограф Российской (бывшей Ленинской) библиотеки, уж она извлекла оттуда все, что можно. В конце книжки мы дали наверное самое прекрасное наставление, которое есть в ней – любимейшего ученика преподобного, отца Авраамия Некрасова, духовника Никольского монастыря в Арзамасе. Авторам выдали «гонорар» в виде двух пачек книг, и я с большой радостью раздарила их, потому что эта книжечка связана с Саровом и его духовностью.

Необыкновенная земля

Вообще все, что связано с Саровом и Дивеево, незабываемо. И не только для меня, а для любого, кто хоть немного углубился в жизнь этой земли и верит в то, что действительно она есть Четвертый удел Божией Матери. Я сердцем чувствую, что здесь незримое присутствие Пресвятой Богородицы очевидно, и без Нее ничего не бывает. Почему многие, купив дом, выйдя замуж, родив детей и обзаведясь хозяйством, все-таки уезжают из Дивеева? Потому что они этого не принимают и их не принимают. Приходится бросать нажитое и уезжать. Это – совершенно необыкновенная земля, насыщенная святостью и благодатью. И мне кажется, что говорить о ней надо. Множество паломников порой не представляют, куда едут. Неведение доходит до абсурда. Однажды в Троицком соборе Дивеевского монастыря ко мне подошла женщина:

– Скажите, где найти этого?

– Кого этого? – переспросила я, прекрасно понимая, о ком идет речь.

– Мне нужен Серафим.

– А что вы хотите?

– Мне надо с ним поговорить.

Я показала, где найти преподобного и в двух словах поведала про него. Паломница все смиренно приняла, видимо, к святому ее привела большая нужда…

Очень жалко, когда у людей нет представления о том, куда они едут, к кому, и что они здесь могут получить. Жалко затраченного ими времени, ночных бдений в автобусах. Ведь если бы они уже были наполнены ощущением предстоящей радости, им было бы легче.

Счастье, которое выпало на вашу долю, и которое не понимают нецерковные саровчане – непостижимо. Это – величайшее счастье, которое может дать Господь Бог на земле человеку. Жить здесь. На земле, которая не кончается подвигами, которая дышит ими, которая началась отнюдь не подвигами прп. Серафима. Я думаю, что если заняться духовной историей этих мест, то батюшка Серафим окажется, может, одним из главных и неповторимых подвижников, но и до него их было очень много. Земля эта благословлена Богом. И сердце, наконец, дорастает до такого состояния, что я всякий раз уезжаю отсюда с ощущением предательства. Я покидаю то, что покидать нельзя. Уезжаю с неизменной болью, слезами и горем.