Многие верующие, да и не только, опасаются, что нас загонят в цифровой концлагерь. Поэтому родительская общественность с тревогой восприняла опубликованный для обсуждения проект приказа «Об утверждении стандарта «Цифровая школа». Кроме того, в декабре 2020 года вышло Постановление Правительства РФ «О проведении эксперимента по внедрению цифровой образовательной среды». У людей возникло много вопросов: «Что это, эксперимент или обязаловка для всех без исключения?» «Требуется ли согласие родителей?» «Как предполагается оценивать успешность эксперимента?» и много других. Чтобы узнать, как это будет реализовано в нашем городе, мы обратились за разъяснениями к первому заместителю начальника департамента образования администрации г. Сарова Владиславу Мухину.

В дополнение к обычному образованию

— Владислав Геннадиевич, принят ли проект приказа Об утверждении стандарта «Цифровая школа»? Там прописаны спорные моменты, например, якобы для безопасности образовательного процесса видеонаблюдение с огромным количеством дополнительных опций, в т. ч. идентификация эмоций детей. Какая у этого правовая основа?

— Этот документ действительно существует, но пока только в качестве проекта на Федеральном портале проектов нормативных правовых актов. В настоящее время завершено его публичное обсуждение 25 января. И я согласен, что в нем есть спорные моменты.

Мы сейчас участвуем в федеральном проекте «Цифровая образовательная среда» в рамках Нацпроекта «Образование». Звучит очень похоже, поэтому важно развести эти понятия.

Действующий федеральный проект «Цифровая образовательная среда» (ЦОС) подразумевает насыщение среды общеобразовательных организаций техникой, которая позволяет создать т. н. цифровизацию школы. В рамках этого проекта мы в 2020 году получили дополнительное оборудование для двух кабинетов школы № 13: ноутбуки, тележки, которые помогают их заряжать и перевозить из кабинета в кабинет, и другую технику. Это используется как инструмент для реализации проектной деятельности школьников. А в 2021 году по приказу Минобразования Нижегородской области мы получим такое оборудование еще для двух школ: для Центра образования и школы № 14.

Этот федеральный проект позволяет модернизировать образовательную среду школы, совмещающую в себе обычный (оффлайн) и онлайн форматы. Многие сейчас говорят о том, что в перспективе будет смешанное обучение. При этом важно подчеркнуть: образование невозможно без учителя и нормального человеческого общения между учениками и учителем.

Департамент образования является проводником идеи сохранения нормального человеческого общения между учениками и учителем, и, кроме этого, некоторых элементов онлайн-формата в ряде ситуаций. Во-первых, это — ситуации, подобные той, которая сложилась весной 2020 года в связи с пандемией, когда мы были вынуждены перейти на дистант. Во-вторых, это ситуация нахождения ребенка на длительном лечении. В последнем случае сейчас либо ребенок переводится на индивидуальное обучение, и к нему приходит учитель на дом/в больницу, либо назначается образовательная организация, которая направляет к нему своих учителей.

При наличии ЦОС возможно условное присутствие на уроках ребенка, находящегося на длительном лечении или карантине, в онлайн режиме. Некоторые учителя уже используют возможность включения в работу на занятии, проходящем в классе, учащихся, находящихся на карантине, в режиме онлайн. Например, если ребенок находится на карантине, он не может посещать школу, и учитель к нему не может прийти. Но он подключается к реальному уроку в онлайн режиме и наряду с другими ребятами отвечает на вопросы учителя, получает оценки. Такой формат взаимодействия с учителем и классом позволяет ребенку не чувствовать себя оторванным от школы в течение долгого времени и не отстать от детей. Другой вариант — онлайн формат наедине с учителем после уроков, но это сложно для учителя, особенно, если таких ребят несколько. А присоединить отсутствующих учеников к уроку в режиме онлайн современные технологии позволяют, и мы не видим в этом ничего предосудительного.

Давно опробованные форматы работы

— То, что вы рассказали, это развитие технологий в рамках привычного подхода к образованию. Обсуждаемый же в СМИ стандарт «Цифровой школы» и Постановление Правительства по внедрению ЦОС заявлены как эксперимент. Так в чем эксперимент?

— Формат этого эксперимента нам до конца не ясен, есть вопросы. Меня многие спрашивают, например, использует ли Саров электронную образовательную платформу Сбербанка? И я отвечаю, что нет. Саров — одна из немногочисленных территорий Нижегородской области, которая не внедрила у себя ЦОС Сбербанка. Мы используем другую платформу — «Мобильное электронное образование» (https://edu.mob-edu.ru/), где создают дидактические материалы хорошо известные разработчики уроков, реальные учителя и методисты. Мы работаем в связке с ними. Эта платформа имеет свои достоинства и недостатки, как, впрочем, и любая другая.

Наши дети пользуются учебными материалами этой платформы бесплатно, их оплатили школы за счет субвенций на образовательную деятельность. Прошлый год был пробным, а в этом году школы уже действуют избирательно, в зависимости от того, насколько они пользуются этим ресурсом. Некоторые платформы предоставляют часть контента бесплатно, а часть — платно (например, обработку самостоятельных работ и тестов). Мы считаем недопустимым платный доступ для обучающихся. И сейчас школа № 13 получила бесплатные лицензии платформы «Мобильное электронное образование» на два класса, что позволило ей сэкономить средства субвенции на оплате доступа к этой платформе. Такую же льготу после присоединения к проекту получат школа № 14 и Центр образования.

— А что будет дальше? Присоединение других образовательных организаций Сарова?

— Да. Мы думали, что в этом году присоединится больше школ. Но, к сожалению, остальные школы получат возможность обновить оборудование в рамках этого проекта позже.

Например, в рамках данного проекта школа № 13 получила две интерактивные доски. Первые интерактивные доски мы закупили для школ Сарова в 2008 году, они уже выходят из строя, и их нужно менять. Компьютеры и ноутбуки устаревают за пять лет. К тому же, с 1 января 2021 года появились новые требования СанПиН к компьютерной технике (прим. — Документ СП 2.4. 3648-20 был утвержден главным государственным санитарным врачом России Анной Поповой, опубликован в «РГ»).

Согласно новым требованиям, теперь в школах можно работать на ПК и ноутбуке с диагональю монитора не менее 15,6 дюймов или на планшете с диагональю не менее 10,5 дюймов. Теперь в образовательном процессе нельзя использовать гаджеты с меньшей диагональю или мобильные телефоны детей. Раньше некоторые учителя привлекали телефоны на пользу обучения, а сейчас это делать нельзя. Неправильно, когда ребенок, лежа на кровати, тычет в клавиши телефона, чтобы выйти на связь с учителем. Значит, мы, взрослые, не смогли правильно организовать ребенку рабочее место.

Сейчас нет таких жестких ограничений по времени нахождения за компьютером, как раньше, когда были мерцающие экраны, но, тем не менее, ограничения есть. Постоянно сидеть за компьютером невозможно, это понятно. Это портит зрение, осанку и в целом здоровье ребенка. Кроме того, за время дистанта учителя сильно подорвали себе здоровье.

Дистант — вынужденная мера

— Родители столкнулись с дистантом и опасаются, чтобы постепенно все обучение не перевели на такие рельсы.

— Некоторые родители были категорически против дистанционного обучения, но возвращение в класс на тот момент было подобно самубийству. Хочется задать им встречный вопрос. Неужели было бы лучше, если бы ученики остались брошенными в ситуации пандемии? Если бы мы сказали: «Все. Изоляция. Школы не работают, и никакой учебы»?

С дистантом столкнулись не только дети и родители, но и учителя. Они тоже пострадавшая сторона. Педагоги были вынуждены ускоренно осваивать в сжатые сроки то, о чем мы их давно просили: опробовать дистанционный формат во время карантинов по гриппу. Но раньше дело не шло: учителя не хотели, родители протестовали и, в итоге, дети по две недели ничего не делали. А здесь сколько бы месяцев мы потеряли?

Конечно, мы и так потеряли. Результаты всероссийских проверочных работ показали пробелы в знаниях детей. Из-за этого мы были вынуждены корректировать учебные программы, и сейчас наверстывать упущенное очень трудно. Качество образования упало, хотя при этом энергозатраты учителей возросли в два-три раза. И некоторые учителя, которым присущ перфекционизм, под конец учебного года находились в предынсультном состоянии. Учительство добросовестно подходит к выполнению своих задач, находясь в такой трудной ситуации.

Часть родителей против дистанта потому, что они оказались наедине со своими детьми и не знали, что с ними делать, как разговаривать и отвечать на их вопросы. Ведь обычно они видели своего ребенка во время ужина, час-полтора в день. Согласитесь, что это — потребительское отношение к школе.

Конечно, думающие родители понимают вред такой схемы обучения. Они опасаются, что живого учителя заменят интернет-системы. Но у нас нет никаких директив сверху, из Министерства образования, что мы должны в качестве эксперимента перевести таких-то учащихся такой-то школы на дистант и проэкспериментировать этот процесс. У нас нет ни одного документа на этот счет. Пандемия – это форс-мажор, и переход на дистант в этой ситуации – мера вынужденная, но временная.

Нехватка учителей

— Хватает ли школьных учителей в городе для того, чтобы обеспечить обычный образовательный процесс?

— Мы потеряли в эту пандемию шесть возрастных пенсионеров, бывших учителей, но при этом не потеряли ни одного учителя, работающего в школе сейчас. Однако в СМИ прошла новость, что директор одной из российских школ находится под следствием за то, что не запретил работать с детьми учителю старше 65 лет. А что директор мог сделать, если у него почти половина учителей старше 65 лет?

В России средний возраст учителя 52 года, в Сарове — 47 лет. С точки зрения замещения учительского корпуса молодыми кадрами это уже необратимый процесс. У нас директора школ уже начали искать учителей на следующий учебный год. Но проблема перегрузки имеющихся учителей никуда не уйдет, они будут преподавать по 30 часов в неделю, потому что учителей реально нет. Откуда мы можем брать учителей? Из Нижегородского и Арзамасского пединститутов. В Нижнем Новгороде ежегодно идут работать в школу порядка 25 выпускников со всех факультетов. Они оседают в областной столице или уезжают в Москву. То же самое в Арзамасе. Молодежь не идет работать в школу. И если раньше приезд в закрытый город считался благом для выпускника педвуза, то сейчас это считается бременем. Город предоставляет общежитие, но молодые люди хотят сразу отдельное жилье.

Сейчас мы участвуем в программе «Земский учитель». Теперь выпускник вуза или молодой специалист, трудоустроившийся в Сарове, может претендовать на 1 млн рублей подъемных. Все наши вакансии заявлены в областном министерстве образования.

Также мы стараемся возвращать наших молодых пенсионеров, как-то их материально стимулировать. Первоочередная проблема — нехватка учителей физики и математики. Президент заявил о приоритетности в ближайшем будущем таких дисциплин, как математика и информатика. Мы предполагаем, что количество учебных часов математики увеличится, но пока не знаем, за счет чего.

Еще недавно мы говорили о гуманитаризации образования, т. к. именно через содержание гуманитарных дисциплин реализуется воспитательная составляющая образования. А сейчас, получается, воспитательный компонент будет усиливаться через внеурочную деятельность. Впрочем, не будем загадывать. В марте выйдет новый ФГОС, и мы все узнаем.

О персональных данных

— Еще одна тема, которая волнует родителей, это — сбор персональных данных об учениках через образовательные платформы.

— У нас есть электронный дневник. Школы вправе выбирать, каким электронным дневником ей пользоваться. Но у нас муниципальная система такова, что мы сначала договорились использовать образовательную платформу «Дневник.ру», а потом перешли на ЭлЖур. Эта платформа предоставляет больше возможностей для пользователей. На ее базе была создана нижегородская образовательная платформа edu-gounn.ru, на которую переведены все школы Нижегородской области. Сервер находится в Нижегородском институте развития образования, и все данные аккумулируются на нем. С точки зрения управления образовательной системой, это удобно. Автоматически формируются статистические отчеты, помогаюшие принимать важные управленческие решения на всех уровнях: от школьного до министерского. При этом персональные данные обучающихся защищены. В ближайшее время мы ожидаем сертификации данной системы.

— Гарантируется ли сохранение бумажного документооборота, бумажных учебников и тетрадей, получение бумажного документа об образовании?

— Родители вправе отказываться от обработки персональных данных ребенка в электронном виде. И у нас уже есть случаи отказов. Данные такого ребенка исключаются из всех электронных образовательных систем, на него школа заводит отдельный журнал в бумажном виде, а родители обеспечивают наличие у него бумажного дневника. При этом права ребенка на получение качественного общего образования нарушены не будут.

На сайте нашего департамента образования вы не увидите персональных данных детей и родителей, мы все убрали, приведя в соответствие с законодательством. Если ребенок занял первое место в конкурсе, мы можем опубликовать эту информацию только с согласия его родителей. Поэтому мы размещаем только групповые фотографии, и тексты новостей стали менее содержательными. Например: «Состоялся такой-то конкурс, в нем победили пять человек из таких-то школ». А кто эти дети, и как они выглядят - это уже персональные данные, на публикацию которых необходимо получить согласие. Департамент образования запросил у школ разрешения на публикацию такой информации. Но если будет достаточно большая прослойка людей, которые согласие на обработку персональных данных не дадут, я не представляю, как мы будем работать. Надо будет иметь в виду, что тот или иной человек не дал согласия.

С марта 2021 года начнет действовать закон, который еще более ужесточит ныне действующий закон о персональных данных. И я боюсь, что некоторые родители будут отказываться от обработки персональных данных детей (ФИО, школа, класс), считая, что таким образом они активно противодействуют внедрению цифровой образовательной среды. И будут неправы!

К сожалению, есть люди, которые не читают федеральные документы, но черпают информацию из источников, откровенно искажающих реальность и сеющих в умах панику. Таким родителям мы говорим: «Хорошо, мы не будем обрабатывать в электронном виде персональные данные вашего ребенка, разрешим ему пользоваться бумажным дневником, заведем отдельный для него бумажный журнал. Но вы должны знать, что, отказавшись, например, от включения сведений о выданном ребенку аттестате в федеральный реестр документов об образовании, который ведется исключительно в электронном виде, вы лишаете его права поступить в вуз».

Я не понимаю, как можно спрятаться от прогресса? Безусловно, нужно оберегать персональные данные, чтобы ими не смогли воспользоваться змоумышленники, но ко всему должен быть разумный подход. Недавно у меня на приеме по данному вопросу была мама девятиклассника одной из школ. Она настойчиво требовала убрать персональные данные своего ребенка из всех электронных баз данных, при этом, находясь в туристической поездке со своим сыном в Москве, легко разрешила снять копии страниц его паспорта работнику отеля. Почему?

Изучайте новые СанПиНы

— В стандарте ЦОС прописано, что не менее 20 % занятий должны проводиться с использованием цифрового образовательного контента. Сейчас учителя пользуются этим, но по своему усмотрению, а тут их обязывают это делать.

— Понимаете, мы этим процентом отчитываемся уже лет десять. Сколько уроков мы проводим с использованием электронных платформ. В отчетах пишем, что конкретный учитель на таких-то уроках использует такие-то электронные материалы. У нас единый портал электронных ресурсов, где размещены материалы по каждому предмету и теме: фильмы и презентации.

— Родители боятся, что возрастет нагрузка цифровой среды на детей.

— Есть новые санитарные правила, где четко закрепляются новые нормы взамен отмененных старых, принятых еще в 2010 году, когда не было такого разнообразия гаджетов. В этом документе регулируются все требования к организациям, занимающимся с детьми, от школ и до лагерей. Я бы этот документ обсудил с родителями, его стоит изучить. Вместе с тем, никто не мешает каждому гражданину принять участие в общественном обсуждении любого проекта документа, высказать свое отношение к той или иной норме, закрепленной в нем, внести свои предложения по улучшению его содержания.

Предположим, ребенок едет на региональный этап олимпиады в Нижний Новгород. В новых санитарных правилах написано, что принимающая сторона должна обеспечить ему как минимум трехразовое питание при нахождении более 12 часов на ее территории. А реально детей кормят только обедом. При этом родители могут потребовать соблюдения прав ребенка в этой части на основании утвержденного нормативно-правового акта.

И еще к размышлению о пользе и вреде онлайна. Мы еще до пандемии добились того, что только детям из Сарова разрешили подавать апелляцию на результат регионального этапа ВсОШ в онлайн режиме. Это можно сделать в Доме учителя за полчаса и не надо ехать второй раз в Нижний Новгород. Кто должен платить за проезд, если участие в любом этапе олимпиады — бесплатное? И так мы любой вопрос стараемся решить в пользу детей. Родители не знают своих прав. Чем бороться с цифровизацией, они бы лучше добивались, чтобы детей, участвующих в региональном этапе ВсОШ, кормили трехразовым горячим питанием.

Жизнь стремительно меняется на наших глазах. Особенно это касается сферы образования. Принимаются новые документы, которые мы не успеваем отследить и осмыслить. В каком обществе будут жить наши дети? И какими они будут? Думается, что ответственные родители должны обращаться за разъяснениями в департамент образования, где трудятся неравнодушные люди. Нужны встречи с родительской общественностью по новым документам. Это поможет горожанам лучше понимать, что происходит на самом деле.