Пятый саровский фестиваль колокольных звонов и православных песнопений подарил саровским зрителям еще одну встречу с уже полюбившимся им камерным театром «Пилигрим» из Коломны.

В ходе спектакля обычные мальчишки перевоплотились в русских богатырей, полноправных участников кукольной комедии «Тяга земная», причем каждый герой — со своим характером. Даже взрослые зрители с интересом следили за действом и импровизированным репликами актеров. Люди ощутили, что это не лубок «под старину», а живой фольклорный материал, который неожиданно оказался современным и гораздо более веселым, чем юмористические шоу.

Куклы у актеров самые простые: тряпичные с вышитыми лицами, и деревянные расписные, и свой спектакль они порой играют не на сцене, а прямо на зеленой поляне. Мы побеседовали с актерами Олегом Гаврилиным и Еленой Пичугиной, которые, дополняя друг друга, рассказали о своем увлечении стариной.

— Как получилось, что вы, профессиональные актеры, увлеклись народным фольклором?

— Впервые мы увидели его на театральной сцене в конце 1980-х годов. Тогда мы подружились с польским театром «Венгайт» (от названия с. Венгайты на Мазурщине). Они несколько раз приезжали в Россию и проводили международные лаборатории. Этот коллектив серьезно занимался фольклором и реставрацией утраченных у католиков «литургичных драматов». Это — драматические действа на евангельские сюжеты Рождества Христова, Благовещения, Тайной вечери и других, которые раньше представляли прямо во время праздничных богослужений в храме.

Коллеги пригласили нас в Польшу, и мы отправились в этнографическую экспедицию к живущим там со времен Петра I русским старообрядцам. Раньше это были земли Белоруссии, и там мы впервые услышали духовные стихи.

Мы пели в православных храмах, а наше путешествие завершилось на Святой Горе Грабарке в праздник Преображения Господня, 19 августа 1991 года. Это — православная святыня, куда уже 200 лет на Преображение идет крестный ход. Никогда не забудем, как мы молились на Грабарке, а в России в этот день случился переворот ГКЧП...

Уже через польских друзей мы познакомились с известными российскими фольклористами: Сергеем Старостиным, Андреем Котовым и другими. В память о Грабарке мы поставили свой спектакль по духовным стихам «Не обойденный дом». Затем был спектакль-коллаж по русским сказкам «Жили-были», он сопровождался живой музыкой ансамбля «Птица Жар». Третьим по счету стал спектакль «Тяга земная», затем были другие спектакли...

В юности мы были актерами московского экспериментального театра-лаборатории «Тембр». Туда приезжали театральные педагоги из разных стран, и актеры получили очень хорошую школу. Там мы поняли, что такое настоящий фольклор, и его отличие от клубного псевдо-фольклора. Настоящая народная музыка это не просто застольные песни, а определенная философия жизни, в ней все непросто. И в то же время — просто, потому что этим может заниматься любой человек, даже не имеющий музыкального образования. Эти песни и сказы передавались из уст в уста. Двухчасовой текст былины люди запоминали на слух. Если этим серьезно заниматься, то нужно посвятить фольклору всю жизнь.

В 1992 году мы ушли из московского театра и организовали свой. Для нас фольклор это — одно из направлений и художественных средств.

— Откуда вы брали материал для спектакля?

— Тексты — из русских былин, которые были записаны в XIX веке, причем, даже из академического издания советского времени. А распевы и манеру исполнения мы переняли из архивных записей фольклорных экспедиций 1970-х годов по Архангельской области, где эти песнопения исполняют живые носители народной культуры. Мы стали изучать, как пели и сказывали былины.

— Расскажите об идее этого спектакля, который объединяет две былины, да еще игру со зрителями.

— Мы привыкли, что былины — героический эпос, но это часто уже более поздние обработки, во-многом выхолощенные и отлакированные. А мы столкнулись с совсем не героическими текстами. В них много шуточного и, одновременно, глубоко философского. Некоторые моменты нам до сих пор не понятны, и мы во время спектаклей открываем их для себя через реакцию зрителей.

Очень интересно, как реагируют дети, и как — бабушки. Мы видим, как у пожилых людей оживает память. Они узнают то, что слышали в детстве — может быть, не былины, а сказки, которые раньше рассказывали нараспев, свадебные плачи или поминальный плач по усопшему. Это — большой утраченный пласт культуры.

Когда поешь формулу плача, даже эмоционально не перегружаясь (например, плач Ярославны в нашем спектакле «Задонщина»), кровь в жилах стынет и сами собой идут слезы. Это пение помогает людям выплакаться и легче пережить потерю близкого человека, чтобы не застыть в своем горе и не сойти с ума. Через слезы выходит стресс. Поэтому раньше за гробом усопшего шел не духовой оркестр, а бабушки-плакальщицы. Также есть интересные техники пения: голос плоский, объемный, идущий по кругу. Есть песнопения стройные, а есть — нарочито шероховатые и корявые, шуточные. Когда мы впервые услышали народную музыку, подумали, как это вообще можно слушать? А потом она до такой степени захватила, что уже не оторваться.

Так же нас поразили тексты былин, которые трудно было воспринимать на слух. Мы захотели это показать, чтобы дети услышали, какой был раньше звук, какие музыкальные формулы, а уже потом мы их погружаем в былинную ткань. Хочется, чтобы дети перечитали русские былины, ведь в них сама жизнь.