7 января в Саровском драмтеатре выступил полюбившийся горожанам хор Сретенского монастыря. Мы публикуем старое интервью с регентом хора. Оно было записано в январе 2010 года, перед выступлением этого коллектива в усеченном составе (7 человек) в рамках фестиваля православно-патриотической песни «Русь Святая».

— Никон Степанович, когда представляют ваш хор, говорят, что там поют лучшие голоса Москвы. Но лучшие голоса не всегда принадлежат людям воцерковленным. Интересно, с кого начинался хор и как вы отбираете певцов сейчас?

— Лучшие голоса часто принадлежат людям воцерковленным. Они имеют в своей душе духовную составляющую, которая призывает человека к вершинам духовной жизни, к Богу. В нашем коллективе собраны не просто музыканты, но очень интересные, талантливые и разносторонние люди, несущие в себе положительный заряд доброго настроения. Наш коллектив отличается от других хоровых сообществ именно тем, что у нас поют православные люди. Каждый из них проникся той духовной силой веры, которая дает человеку возможность осмысления всех его жизненных действий.

История Сретенского монастыря и, соответственно, его хора насчитывает более 600 лет. Она прервалась в советское время, когда на его территории по ул. Большая Лубянка находились органы госбезопасности. Это место полито кровью новомучеников и исповедников российских. Наши ребята хорошо знают историю монастыря, поэтому для них — большая честь петь в его хоре и, особенно, участвовать в его богослужениях.

Основателем хора явился игумен Амвросий, талантливый регент и богослов, теперь он — епископ Гатчинский, ректор Санкт-Петербургской семинарии и Академии (прим. — С 14.07.2018 — ректор Московских духовных школ, архиепископ Верейский и викарий Святейшего Патриарха Кирилла). По благословению наместника монастыря, архимандрита Тихона (Шевкунова) (прим. — Ныне — митрополит Псковский и Порховский, глава Псковской митрополии), он начал набирать в хор студентов музыкальной Академии и консерватории. Стал разучивать с ними не только духовные песнопения, но и народные песни, романсы, песни 20-го века. Сам отец наместник подсказал нам взять в свой репертуар интересные и, несмотря на советский период, высокодуховные песни. С этого мы начали свое развитие. И теперь находятся желающие петь в нашем хоре, так что нехватки кадров мы не ощущаем.

— А как насчет текучки кадров? Ведь студенты оканчивают учебу, на их место приходят новые…

— Наш хор отличается от обычных учебных хоров, какие бывают в семинариях. В нем поют более 30 молодых людей, это — прихожане Сретенского монастыря, которые имеют основную работу в других местах. Кроме нашего хора в монастыре есть еще несколько хоров: монашеский, семинарский, народный, хор бабушек.

— Смогли бы вы, как руководитель хорового коллектива, добиться таких же высоких результатов с обычным хором, из невоцерковленных людей?

— Мне кажется, что таких результатов не всегда можно было бы достичь со светским хором. Люди, которые не просто поют духовную музыку извне, но внутри Церкви за богослужением, приобретают несколько иное осмысление тех произведений, которые исполняются и вне церкви. Эта музыка оказывает на человека неземное действие, приобщая его к таким духовным ценностям, которые непонятны людям, далеким от Церкви. Проникновенность духовной музыки в сердце каждого молящегося подталкивает певца к более возвышенному осмыслению вообще всего того, что он делает в жизни. Конечно, это — высокие слова, но мы действительно стараемся идти по этому пути.

— Вы, можно сказать, выросли в Троице-Сергиевой Лавре, с детства впитав в себя традицию церковного пения. Вас миновало увлечение роком, джазом?

— Ну почему? Джаз — это очень даже неплохо. У нас есть такие произведения. Мы не исполняем их на больших концертах, они написаны нашими аранжировщиками для небольшого состава хора. Это - близкие к джазовым аранжировки наших любимых русских песен. В репертуаре хора есть песня «Go down, Moses» Армстронга — негритянский «духовный кант» и другие подобные произведения. Мы пытаемся быть разносторонними, насколько нам позволяют наши границы.

— Вы много ездите. Где вам самому теплее на богослужении, в Сретенском монастыре или в каком-нибудь другом месте?

— Во время богослужений в Сретенском монастыре у меня, как у регента, мысли заняты другим. Я на работе. Мне приходится думать о том, как собрать людей, о подготовке к службе, о том, что должны делать еще 30 человек.

А поскольку я родился в Сергиевом Посаде и детство провел в стенах Троице-Сергиевой Лавры, то именно там во время служб у меня рождается особенно теплое чувство. Там я как-будто снова возвращаюсь в свое детство.

— Отличается ли уровень пения за православным богослужением в России и за рубежом?

— Несмотря на то, что мы много разъезжаем, я не могу сказать, что мы хорошо знакомы с чужим хоровым творчеством. Когда нас куда-то приглашают, мы обычно поем одни, и не слышим местный хоровой коллектив. Но все то, что мы слышали в разных городах России, говорит о том, что у нас есть много талантливых певцов с высочайшим музыкальным образованием. За рубежом с кадрами сложнее. Там только эмигранты или люди, находящиеся в командировках, по возможности приходят в храмы и поют за богослужением. Хотя где-то локально, где есть русская эмиграция, хранящая свои корни, люди пытаются поддерживать на приличном уровне богослужебное пение, ноты и весь церковный обиход.

— Народная песня ушла из нашей повседневной жизни, мы перестали петь. Как вы думаете, это естественное развитие цивилизации или чья-то злая шутка? Возможно ли возрождение традиции народного пения?

— Для этого мы и поем. В прежние времена народ пел постоянно: работая в поле, выходя из дому, по дороге домой. Сейчас этого нет, условия жизни людей изменились. Но мы как раз и видим свою задачу в том, чтобы в этих новых условиях сохранить свои истоки. Действительно, без народной песни теряется наша культурная самобытность. Какие составляющие культуры? Вера, язык и музыка. Если мы не будем петь наши песни, то, забыв свои корни, потеряем и то, что у нас осталось. Поэтому очень приятно, что молодежь тепло относится к нашим выступлениям, в которые мы включаем не только русские песни, но и вообще все то, что можем исполнить без сопровождения оркестра. Например, потрясающая «Песня о тревожной молодости» Александры Пахмутовой. Песни военных лет, такие как «Дороги» и «Враги сожгли родную хату». Петь совершенно необходимо для нашего самоощущения, что мы – русские.

— После развала СССР долгое время гимн России был на музыку Глинки «Славься», а потом опять вернулись к прежней музыке – Александрова, заменив только слова. Вам это кажется оправданным?

— Да. Мне лично более по сердцу музыка Александрова, выпускника синодальной школы. Она написана по всем канонам и несет в себе свойства, которыми насыщено именно церковное пение – торжественность и символическую глубину.

— Сретенский монастырь известен своей деятельностью в области образования, книгоиздательства, содержит ваш замечательный хор. Как вы думаете, что это - исключение из правила или наоборот, образец того, каким должен быть современный монастырь?

— Я не монах, и мне сложно говорить о том, что надлежит делать монахам, как проводить свою жизнь. Но, наверное, в современных условиях, монастырю, находящемуся в центре Москвы, необходимо в первую очередь вести диалог с людьми. И таким образом наместник монастыря, архимандрит Тихон, проявляет свою печаль о мире, находящемся вокруг монастыря. И хором, и издательством, и Интернетом, и совхозом, который расположен в Рязанской области. Таким образом монастырь ведет свою общественную и, одновременно, духовно-просветительскую деятельность.

— Вы участвовали в каких-нибудь богослужениях в саровских храмах?

— Да. Мы были счастливы уже от того, что просто приехали сюда. А когда отслужили молебен в храме над кельей прп. Серафима Саровского, особенно. Здесь действительно потрясающие места, это невозможно не чувствовать. Нам показали много интересного. Удалось побывать в пещерах, на Пустынках. Мы возвысились духом, ощутили какую-то особенную благодать. Хочу сказать, что мы имели огромное желание приехать сюда в полном составе. К сожалению, в силу закрытости города, организаторы фестиваля не нашли такой возможности. Мы увозим Саров в своем сердце и надеемся приехать еще.

Справка.

Никон Степанович Жила, выпускник Российской Академии музыки им. Гнесиных, певший в Братском хоре Троице-Сергиевой Лавры, возглавляет хор Сретенского монастыря с 2005 года. С этого же года коллектив регулярно участвует в Патриарших богослужениях. Основа хора – семинаристы, студенты Сретенской семинарии и выпускники Московской Духовной семинарии и академии. Вместе с ними в хоре заняты студенты и выпускники Московской академии хорового искусства, Московской консерватории, Академии музыки имени Гнесиных.

Хор участвовал в самых значимых событиях в жизни Русской Православной церкви последних лет и, помимо регулярных служб в Сретенской обители, поет на особо торжественных Патриарших богослужениях в Московском Кремле, выступает на международных музыкальных конкурсах.

Текст М. Курякиной, фото А. Белухина