Обмениваемся улыбкой с пожилой женщиной за свечным ящиком. Она всегда немногословна, собрана, с внимательным взглядом. Когда мы познакомились, она была подполковником милиции, и я бы никогда не подумала, что мы встретимся в храме.

Пятнадцать лет назад решался вопрос — разрешат ли проживание в Сарове моим родителям, приехавшим из Молдавии, или нет. Тогда еще в сознании людей жители бывших союзных республик не воспринимались, как иностранцы. Постепенно менялось законодательство, и, видимо, сотрудники паспортно-визовой службы еще не имели исчерпывающих инструкций. А когда чиновник не уверен, что делать, он перестраховывается. Дело шло к тому, что родителей выселят из города, ведь если нет человека — нет и проблемы.

Тогда-то мы и попали на прием к начальнику отдела паспортно-визовой службы УВД Альбине Николаевне Суховой. Она оценила ситуацию, людей, которых видела впервые, и… положительно решила вопрос. Для родителей это было первое чудо на Саровской земле.

Вскоре после этого Альбина Николаевна вышла на пенсию или как военный человек — в отставку. И мы увидели ее вновь в воскресной школе при храме Всех Святых, куда она несколько лет подряд водила своих внучек. Потом она появилась за свечным ящиком в храме Святого Духа на Ближней пустынке, в храме Серафима Саровского, а сейчас трудится в храме Иоанна Предтечи.

Захотелось поближе познакомиться с этой женщиной. Разговорились и, оказалось, что Альбина Николаевна верующая с детства. Вера. Вот чем объяснялся ее необъяснимый поступок в начале нашего знакомства. Не такая вера, которую себе позволяют в свободное время после работы, а другая, с которой всегда ходят пред Богом…

Рассказывает Альбина Николаевна:

— Мы жили в Рязанской области, и храмов поблизости не было. Моих родителей переводили с места на место, мама была фельдшером, а отец — электриком в поселках лесорубов. Поэтому я много времени проводила у бабушки. Она рассказывала, что окрестила меня в младенчестве с именем Алевтина, она же и была моей крестной. Священник в церкви с. Шаталовка (ее уже нет) спросил, как меня зовут. Узнал, что Альбина, рассердился: «Так иди и крести ее в болоте». Но все закончилось хорошо. Если бы бабушка не рассказала этот забавный случай, я бы не и знала свое святое имя.

Бабушка рассказывала про батюшку Серафима, и я его полюбила с детства. Она еще девочкой пешком ходила на богомолье в Саров. У нее была старинная книга о Преподобном с картинками, где он кормил медведя. Бабушка в юности была сиротой и долго жила в семье священника. Она научила нас, своих внуков, первым молитвам: «Богородице Дево» и «Отче наш». На лето к ней приезжали четверо внуков, и она с нами управлялась. С утра печь натопит, скотину накормит, в лес нас поведет, мы ягод, грибов натащим в дом. Скажет: «Ну-ка, вставайте на молитву». Мы помолимся, сядем за стол, поедим, потом поблагодарим Господа. Пойдем в лес — помолимся, на ночь — то же самое.

Не знаю, как объяснить, но я всегда ощущала Божию помощь. Когда экзамены сдавала, пойду, помолюсь. И шла на экзамен спокойная и уверенная — Господь не оставит.

После окончания педагогического вуза два года работала учителем в школе пос. Куриха Вознесенского района Нижегородской области. Потом вышла замуж, а мужа после армии направили работать милиционером в г. Арзамас-16. Поскольку у меня было педагогическое образование, мне предложили работу инспектора детской комнаты милиции. В 1973 году вышел на пенсию начальник паспортного стола милиции. А на эту должность мужчины не шли, т. к. зарплата была маленькая. Меня позвали туда, и я тридцать два года проработала на одном месте.

Нет, бандитов я не ловила, только разыскивала неплательщиков алиментов. Сложность работы с людьми в милиции — в том, что надо сделать так, чтобы человеку было хорошо, но это не всегда возможно, потому что нарушишь закон…

Уже живя в Сарове, я стала посещать храм в с. Полхов-Майдан Вознесенского района, он никогда не закрывался. Было мне тогда лет 25-30. Ездила с подругами, муж не возражал. В Великую Субботу мы стояли ночью на службе, чтобы причаститься. А народа было столько, что не боялись уснуть, если уснешь — все равно не упадешь.

Когда в 1991 году открылся Санаксарский монастырь, стали ездить туда. Бывали у старца Иеронима, светлый такой батюшка. Он был прозорливым. Одна подруга хотела просить его благословения на замужество, а он, ни о чем ни спрашивая, дал ей книгу и велел читать житие вмч. Екатерины, которая избегала женихов. По молитвам старца там же, в Санаксаре, мы с мужем обвенчались. А в прошлом году отметили уже золотой юбилей со дня свадьбы.

По милости Божией я была единственным беспартийным руководителем в структуре Восьмого Главного управлении МВД СССР, куда входило много городов. Однажды это сильно возмутило приехавшего к нам с проверкой из Москвы зам. начальника Главка по кадрам генерал-майора внутренней службы Морозова. Он устроил разнос. Хотя мне и доставалось за это, но зато повезло с непосредственным начальником. Он догадался, в чем причина, вызвал меня тет-а-тет. Я сказала: «Делайте, что хотите, снимайте меня с должности, но в партию я не пойду». И ко мне больше не приставали. Так и проработала там до 55 лет, хотя обычно работают до 45 лет (полная выслуга лет).

Когда вышла на пенсию, мы с мужем купили домик у него на родине — в Курихе. Внучата были маленькие, что с ними в городе делать? По дворам ходить? И пока они росли, все время были с нами, на природе. А когда в 2006 году открылся храм на Ближней пустынке, о. Александр Брюховец позвал меня работать за свечным ящиком. Внучки пошли в садик, и я приступила к новой работе. Знаний, конечно, прибавилось. Когда мало людей, книжки читаю. Серьезнее стала относиться к молитвенному правилу, да и при храме чаще причащаешься. Как-то незаметно пробежало уже десять лет. Внучата выросли, иногда заходят в храм, причащаются. Конечно, хотелось бы, чтобы чаще, но слава Богу и за это...

В этом году подполковник внутренней службы в отставке Альбина Николаевна Сухова отметит свое семидесятилетие. Многая лета!