В сентябре отмечается День работников атомной промышленности. Это – профессиональный праздник многих православных прихожан Сарова, которые трудятся в РФЯЦ-ВНИИЭФ. Работа, так же как и вера, является частью их жизни. Как им удается совместить одно с другим? Об этом мы  поговорили с супружеской парой прихожан храма Иоанна Предтечи. Дмитрий – инженер, а Ирина – младший научный сотрудник Ядерного Центра.

Дмитрий считает себя верующим с детства, у него перед глазами был пример бабушки. Начиная с двух лет, он часто жил у нее в деревне, в Чувашии. Церкви там не было. Но когда мальчик просыпался рано утром, постоянно видел бабушку молящейся перед иконами. Дед занимал руководящую должность. Но в этом вопросе с женой был единодушен, хотя и не проявлял свою веру открыто. В то время было не редкостью, что высокопоставленные люди, коммунисты, тайком ездили к батюшкам, хранили иконы.

К слову сказать, все двоюродные братья-сестры Дмитрия, которые гостили у бабы Насти, выросли и стали сознательно верующими людьми. В этой семье трепетно относятся к своей родословной, изучают ее, постепенно накапливая материал и молясь об упокоении благочестивых предков, среди которых были монахи и даже новомученики. Так что за эту семью есть молитвенники на небесах.

В старших классах Дмитрий увлекся историей и постоянно задавал себе вопросы о смысле жизни, искал истину. По семейным обстоятельствам он был вынужден остаться в городе и поступил в местный вуз, тогда тот назывался МИФИ-4. Так определился его выбор специальности и дальнейший жизненный путь. На первом курсе института Дмитрий начал ходить в церковь, потихоньку втягиваться в церковный уклад. Это был 1992 год, как раз открылся храм Всех Святых. А причащаться он начал в Чувашии, в храме прп. Серафима Саровского г.Шумерля, куда он отвозил первую газету «Православный Саров», которую выпускали иерей Александр Брюховец и Алексей Федоров.

Дмитрий сдружился со своим двоюродным братом по другой линии, теперь это – иеромонах Иоанн. В конце 1990-х годов приезжал к нему и жил по нескольку дней в Троице-Сергиевой Лавре, где тот учился в семинарии. Он вспоминает об этом как об очень счастливом и духовно насыщенном времени. Потом брат окончил МДА, принял монашеский постриг и получил распределение в Хотьковский женский монастырь.

А Дмитрий после окончания вуза устроился во ВНИИЭФ. Работа ему нравится. Как выбранная специальность, так и само место работы. Ведь он – сотрудник объекта уже в третьем поколении, это накладывает отпечаток на отношение к Ядерному центру. И если молодые коллеги чем-то недовольны, вразумляет их: «Если вы не любите свою работу, то заставьте себя ее полюбить. Потому что неизбежно треть жизни мы проводим на работе. Одно дело, если ты будешь ныть, накапливать в себе негатив и, в итоге, сам себя съешь. И другое – если ты сделаешь над собой усилие, начнешь делать что-то  полезное и, рано или поздно, ощутишь радость и удовлетворение от проделанной работы. О.Иоанн рассказывал, что на монахов тоже, бывает, находит уныние. Тогда они берут половую тряпку и драят чистый пол, т.е. спасаются деланием… А другим тяжело дается учение, у них не получается схватывать на лету.  Про таких сказано: «Учи, и понимание придет».

В своем коллективе Дмитрий как специалист пользуется авторитетом, поэтому он не чувствует себя «белой вороной» из-за того, что верующий. На каверзные вопросы о православии, Церкви и об ее проблемах (которые, к сожалению, есть) он умеет дать достойный ответ, потому что много читает, занимается самообразованием. А такие вопросы задают довольно часто, людей это интересует. При случае Дмитрий сам заводит разговор с коллегами, готов подсказать или оказать помощь. Если видит, что человек пропадает, спивается, то предлагает отвезти полечиться или съездить с ним в любой монастырь.

– Как ты относишься к тому, что батюшку Серафима считают покровителем ядерной отрасли?

– Для людей неверующих это – просто этикетка, брэнд. А верующие считают, что все происходящее – неслучайно. Ведь не просто же так ядерный щит создавался на святой саровской земле. Возможно, мощнейшее ядерное оружие было нужно для того, чтобы спасти Святую Русь. Я с этим согласен. Почему бы нет? Еще Александр III говорил о том, что у России есть всего два союзника – ее армия и флот.

– Если работа требует больших интеллектуальных усилий, сопряжена с ответственностью и самоотдачей, остается ли в душе место для веры или же она оттесняется на задний план?

– Думаю, что это не связано с профессией, а свойственно для человека, который делает в Церкви первые шаги.

– Как ваша вера проявляется на рабочем месте?

Дмитрий: – В отношении к делу. В повышенном чувстве ответственности. В том, чтобы не подвести коллег или начальство. В уважительном отношении к начальству, которое у людей неверующих принято ругать по делу и просто так. В отношении к подчиненным, я дорожу каждым человеком, пытаюсь заинтересовать и удержать их.

Ирина: – Стараешься делать все, что в твоих силах, иногда даже с ущерб своему здоровью, быть честным по отношению к работе и людям.

Дмитрий: – По семейным воспоминаниям, мой дед уходил на работу, когда дети еще спали перед школой, а приходил, когда уже спали. Такое было время. Работа по созданию первой и последующих атомных бомб требовала большой самоотдачи. Насколько я знаю, одним из критериев отбора людей на объект был их нравственный облик, развитое чувство ответственности, долга перед Родиной. Когда я маленьким мальчиком бегал возле праздничного стола, за которым собирались родственники старшего поколения, то неосознанно, по-детски, впитывал разговоры взрослых, в том числе, о работе и отношениях между людьми в производственных коллективах. Все это сохранилось в душе. И теперь я понимаю, что это были очень цельные люди, неспособные на подлость, на то, чтобы кого-то подставить или подвести. Поэтому мне радостно, что я тоже работаю во ВНИИЭФ, продолжаю их дело, имею отношение к ядерному щиту.

– Говорят, что атеисты в чистом виде почти не встречаются. Людям свойственно во что-то верить. Во что верят ваши неверующие коллеги?

Ирина: – Некоторые верят сами в себя, в то, что они сами могут решить любую задачу, горы свернуть. Слушаешь такого человека, и все равно чему-то учишься.

Дмитрий: – Батюшка Серафим радовался общению с приходившими к нему грешниками, видя в них образ Божий, а у меня так не всегда получается. Постепенно прихожу к мысли, что должен быть благодарным человеку за преподанный урок. Очень жалко людей, которые сами мучаются от борющих их страстей, от того же пьянства. А с другой стороны, нельзя человека насильно заставить спастись. Один иеромонах в Санаксаре меня вразумил на этот счет, когда я привез к нему на беседу такого болящего. Он предупредил: «Пару-тройку раз привел человека, больше не принуждай, от этого только хуже будет».

– Есть ли суеверия у образованных людей? 

– Полно. Высшее образование – не панацея от суеверий. Иначе бы не было столько людей, помешанных на экстрасенсорике, оккультизме и т.д.

– Чем отличается вера простых деревенских бабушек и людей образованных?

– Они по-разному приходят к вере. У бабушек это не связано с напряженной работой мысли, исканиями, но я смотрю на наших бабушек с очень теплым чувством. Они всегда в тени, неприметные, возятся у подсвечников. А сколько в них рвения, которого так не хватает нам. Сколько они всего для Церкви сделали своими натруженными руками. Сколько вынесли в годы гонений. Они сохранили для нас православную веру.