Швейную мастерскую при волонтерском центре «Радость моя!» 20 января посетили инструкторы учебного центра «Территория безопасности» из Москвы, которые проводилив Сарове базовый курс по тактической медицине и оказанию первой помощи в условиях, приближенных к боевым (проект «Ангел»). Нам удалось пообщаться с разработчиком тактических носилок «Фома» для эвакуации раненых Фомой Киняевым.

Бескаркасные носилки собирают в Дивеево, в местном подразделении организации «Золотые руки ангела», а в саровской швейной мастерской шьют подсумки для этих носилок, пятиточечники, флисовые шапки, балаклавы, теплое и нательное белье, опознавательные повязки для участников СВО. Швеи работают в контакте с военными, учитывают их пожелания. Вот и московские гости придирчиво осмотрели швейное производство и образцы изделий. Женщины фиксировали все замечания, чтобы затем внести коррективы: тут липучка пришита не оптимально, может разойтись; а здесь нужны более прочные нитки, чтобы швы могли выдержать нагрузку. На фронте если что-то порвется, то скорей всего полезную вещь выкинут, ведь для починки нет условий. Мастерицы понимают, какая большая ответственность — шить для фронта, тут любая мелочь важна, так как может стоить человеческой жизни.

Московские инструкторы пришли в гости не с пустыми руками. Они привезли лавсановые нитки, 40 кг металлических клепок, стропу, киперную ленту, а также пустые консервные банки — для изготовления окопных свечей. До недавнего времени их заливала прямо у себя дома одна из участниц швейной мастерской — Рита Прохорова, а теперь свечи делают в мастерской клуба «АРМИР», но чисто вымытые банки с ровными краем по-прежнему можно приносить на гуманитарный склад по ул. Пушкина, 24 А.

После экскурсии по мастерской разговор продолжился за чаем. Я удивилась, что разработчик тактических носилок оказался довольно молодым человеком, поскольку про него в интернете написано, что он участник двух Чеченских войн. Это вызвало у Фомы приступ нервного веселья: «Я в то время в школе учился. А еще пишут, что у меня стаж в альпинизме 25 лет, поэтому мне должно быть под полтинник! Все это, конечно, не соответствует действительности. Составители фейков ничего про меня не знают, ведь я информацию о себе не разглашаю. Они ее придумывают, а потом люди у меня спросят, зачем я себе цену набиваю?!»

— Фома, почему тема тактической медицины стала модной, и азам оказания первой помощи хотят учиться не только военнообязанные, но и гражданские лица?

— В Советском Союзе к этому относились всерьез, а потом стали воспринимать, как необязательные знания — для галочки. Люди хотят восполнить пробелы в образовании, и это — неплохо. Например, мы разбирали с саровчанами и такие темы, как симптомы и помощь при инсульте и инфаркте, ожогах и гипогликемии (резком снижении уровня сахара в крови на фоне перенагрузки). На фронте это приводит к небоевым, санитарным потерям, но может случиться и в обычной жизни.

— Расскажите про разработанные вами бескаркасные носилки.

— Я профессионально занимаюсь медицинской тематикой, поэтому понимаю, что нужно иметь человеку, находящемуся в экстремальных условиях. В интернете пишут, что бескаркасные носилки «Фома» не имеют аналогов, и это тоже неправда. Я их подсмотрел у французов. Мне понравилось, что они делаются очень легко, у них минимальные вес и объем. Там вообще вес 200 граммов, поскольку делается специальная стропа под заказ, а у нас они получаются потяжелее, 350 граммов. Но в любом случае это лучше санитарных штатных носилок. Информация была очень скудной, буквально пару фотографий. Я прикинул, сделал эскиз носилок. У французов это просто квадратная сетка, а я дополнил их тремя парами ручек, что существенно расширило возможности их использования.

Первоначально мы не планировали никуда выкладывать выкройки носилок. Все это предназначалось для учебной группы инструкторов по тактической медицине. Первый тестовый образец носилок я сделал в конце 2021 года. В этом мне помогал мой товарищ Лось, являющийся инструктором проекта Юрия Евича. Его же я тогда попросил испытать носилки в ходе практических курсов на полигонах. Он обучил три группы ОМОНа, где были ребята свыше 100 кг, и носилки их выдержали. Потом началась спецоперация, и выкройки передали волонтерскому движению «Золотые руки ангела», которое со временем сосредоточилось преимущественно на пошиве носилок. Разработали модель на рост 180 см, а потом — на рост 210 см.

—Какие плюсы именно у этих носилок?

— В случае продолжительной эвакуации раненого, если на носилки снизу проложить бронежилет и утепляющий коврик, то человек уже не так промерзает. Кроме того, при внезапном артобстреле, когда нужно как можно быстрее залечь, раненого можно просто бросить на землю — бронеплита не позволит повредить позвоночник торчащей корягой или осколком. Поясню, что изнутри бронежилета есть климатико-амортизационный подпор (КАП) — это пластины, которые, сжимаясь, гасят энергию при попадании пули или осколка в бронеплиту. У КАПа чередуется наполненная часть с пустотелой, и он обеспечивает циркуляцию воздуха под бронежилетом. Также мы расстилаем на носилки спасательное одеяло и заворачиваем человека. Если планируется длительная эвакуация, можно перехлестнуть и связать ручки носилок. Раненый оказывается зафиксированным в этом коконе.

Когда подразделение занимает оборону в многоквартирном доме, нередко обваливают лестничные марши, чтобы затруднить доступ штурмовикам. И когда боец получает ранение на верхних этажах, его непросто спустить даже при наличии лестницы. Но если раненого завернуть в носилки, его можно в горизонтальном положении спустить вниз на трех эвакуационных стропах, они идут в комплекте с носилками. Ручки носилок делаются из одного куска стропы, поэтому даже если носилки где-то порвутся, и удерживать только за ручки, то человек будет лежать на прочном основании, опираясь лопатками, крестцом и ногами.

Носилки тестировали даже на вилочном погрузчике, пытаясь разорвать прошитое соединение, но из этого ничего не получилось. Они выдержали 550 кг, и это для них не предел. Знаю случай, когда в одни носилки завернули двух раненых одновременно и успели их вынести до минометного прилета.

Хочу отметить, что мы делаем упор на многофункциональность изделий. Снаряжение пехотинца унести на себе невозможно, поэтому приходится один элемент снаряжения использовать в нескольких проекциях. Сетку-носилки можно использовать также для переноски грузов, как пожарную косынку или как маскировочную сеть, накрыв лапником.

— Получаете ли вы какую-то обратную связь от бойцов?

— В основном, отзывы приходят волонтерам, которые передают носилки на фронт. Очень приятно услышать: «У нас в подразделении много 300-х, а если бы не носилки, они были бы 200-ми». Самое главное, что носилки реально спасают тысячи жизней, и мы дальше работаем в этом направлении. Разработали медицинские сумки, и я привез эти аптечки, их можно посмотреть.

— Можно услышать вопрос, почему этим занимаются волонтеры? Пусть бойцов обеспечивает всем необходимым государство.

— Когда некоторые волонтеры обращались со своими предложениями в Минобороны, им отвечали, что у нас все есть, ничего не надо. Например, сейчас на рынок вышел портативный детектор обнаружения лазерного излучения «Паук». Он принимает сигнал от лазерных дальномерных устройств наведения. Бойцы могут не увидеть БПЛА, но детектор пищит и тем самым предупреждает, что на них навелись. Это дает немного времени, чтобы уйти или спрятаться в укрытие. И такую нужную и простую в использовании вещь делает энтузиаст. Государственная машина слишком неповоротлива, фура менее маневренна, чем легковушка.

Мы наблюдаем массовую инициативу снизу. Конечно, хотелось бы, чтобы люди с максимальной отдачей использовали имеющиеся ресурсы, но они не всегда прислушиваются к специалистам. Однако среди множества идей встречаются и удачные. Так, один из выпускников нашего учебного центра предложил самофиксирующуюся пряжку, работающую по принципу жумара (прим. — Элемент альпинистского снаряжения, механический зажим кулачкового типа для подъема по веревке). Мы на основе этих пряжек будем изготавливать стягивающие бандажи при повреждении костей таза. За рубежом это уже есть, а у нас до сих пор пользуются санитарной косынкой. Государству нужно поддерживать и продвигать такие идеи, иначе и это ляжет на плечи энтузиастов.

—А еще говорят, зачем делать окопные свечи, если у России есть ядерное оружие...

— Окопные свечи востребованы бойцами. Они горят несколько часов. Можно согреться, вскипятить воду, разогреть пищу.

— А те изделия, которые шьют в нашей мастерской, нужны бойцам?

— Безусловно, теплые вещи, пятиточечники — все это нужно, а по качеству надо ориентироваться на отзывы бойцов. Представьте, что прилетел снаряд по расположению военных и уничтожил их личные вещи. В магазине существует списание товара, пришедшего в негодность, что-то упало-разбилось, а дополнительное обмундирование для бойцов не предусмотрено, нет такой статьи расхода. Нет понимания, что одежда, форма — это расходники, и их может не хватить до конца службы.

— Когда активисты занимаются гуманитарной деятельностью, тратят свои силы, время и деньги на помощь фронту, это порой вызывает непонимание окружающих. Что бы вы ответили скептикам?

— Люди не всегда понимают очевидные вещи. Да, пусть ты не попал в первую волну мобилизации. Но чем дольше живут бойцы на передовой, тем у тебя больше шансов не оказаться на их месте. Если ты напряжешься сейчас, может, тебя пронесет. А коль живешь по принципу «моя хата с краю», то их выкосят, и будешь воевать ты. Причем, поскольку уже не хватает обмундирования, то пойдешь на фронт в сапогах, поношенном ватнике, с сидором за плечами и карабином СКС.