Уже ставший притчей во языцех скандал с «Матильдой» снова поднял вопрос о допустимости изображения святых в театре и кино. В это воскресенье, 1 октября, на сцене киноцентра «Рекорд» нижегородцы увидели спектакль Православного творческого объединения «МiР» из Сарова «Сестры», посвященный судьбам насельниц Дивеевского монастыря, в годы гонений находившихся в заключении в Казахстане. Среди них несколько прославленных новомучениц и исповедниц.

Духовные связи

Спектакль «Сестры» — часть одноименного проекта, который стал победителем международного конкурса «Православная инициатива 2016–2017». В проект кроме спектакля входят передвижная выставка «Белые платочки», конкурс сочинений «Страны и судьбы» среди учащихся Караганды, поездка Саровской делегации с выставкой и спектаклем в Казахстан, приезд делегации из Караганды в Дивеево и многое другое.

Карлаг (Карагандинский исправительно-трудовой лагерь) стал местом испытаний для многих исповедников XX века. Среди них немало и наших земляков. А сколько тех, чьи судьбы нам пока неизвестны, чьи дела еще не изучены или даже не найдены. Их страдания, их вера и верность невидимыми духовными нитями связали историю Казахстана и Нижегородского края. Были и обратные примеры, когда святые, подвизавшиеся в Казахстане, отбывали сроки на Нижегородской земле. Святитель и исповедник Николай (Могилевский), митрополит Алма-Атинский и Казахстанский, просидел пять лет в Саровском отделении Темниковских лагерей. Он вспоминал об этих годах как о послушании батюшке Серафиму.

Идея проекта возникла у художественного руководителя Православного творческого объединения «МiР» Ирины Семенчук уже давно. Она родом из Караганды, в младенчестве бабушка крестила ее в храме, где служил преподобноисповедник Севастиан Карагандинский. Но о трагическом лагерном прошлом своей малой родины Ирина узнала, только приехав учиться в Нижний Новгород (тогда Горький). В ее родном городе люди, прошедшие лагеря, не спешили делиться воспоминаниями. Спустя годы Ирина поселилась в Сарове и открыла для себя православие. Видимо, потребность перекинуть духовный мостик от святых саровских мест к «благословенной Караганде» (выражение преподобного Севастиана) и побудила ее к работе над этим проектом.

По крупицам

Дивеевские сестры почти ничего не рассказывали о годах, проведенных в заключении. Материалы для проекта собирались по отрывкам, по крохам, случайным упоминаниям, разбросанным по разным источникам, архивным делам из опубликованных в интернете баз данных. Огромную помощь оказала Валентина Александровна Сидорова, которая много лет собирала воспоминания очевидцев, общавшихся с дивеевскими монахинями, жившими в окрестных селах. Сейчас таких очевидцев почти не осталось.

В результате появился список из 240 имен сестер, о которых точно известно, что они были дивеевские. Для 34 из них существуют документальные подтверждения о пребывании в Казахстане. О большинстве сестер известно крайне мало. Иногда одно только имя да где жила. Многие из них сидели не по одному разу, но никаких документов об этом в свободном доступе пока нет. Десятки тысяч дел еще ждут своих исследователей в архивах Карлага и других лагерей.

Что касается сценария спектакля, то в его основу легли опубликованные в книге «Несвятые святые» воспоминания матушки Фроси (Ефросиньи Фоминичны Лахтионовой), записанные за несколько лет до ее кончины будущим епископом Тихоном (Шевкуновым), и записки монахини Серафимы (Булгаковой), дожившей, как и матушка Фрося, до начала возрождения Дивеевской обители.

С благоговением

Православное творческое объединение «МiР» не первый раз делает персонажами спектакля людей, прославленных в лике святых. Еще в 2008 году — тоже при поддержке конкурса «Православная инициатива» — в репертуаре театра появился спектакль «Дом свободы», рассказывающий о Тобольском периоде заключения царской семьи. Уже в нем был найден тот деликатный подход, та верная интонация, которая позволяла говорить о святых как о живых, понятных и близких нам людях, но в то же время сохраняя благоговение, бережность прикосновения. В «Сестрах» такой подход получил свое развитие. Как и в «Доме свободы», зрителей поражает чистота девичьих лиц, атмосфера любви, царящая на сцене и перетекающая в зал. Тут, конечно, большое значение имеет подбор актеров. Большинство девочек, участвующих в спектакле, — ученицы Саровской православной гимназии, некоторые поют на клиросе, все они из воцерковленных семей. И дело не в том, что девочки «святее» своих невоцерковленных сверстниц, просто тема спектакля им ближе и понятнее.

Тяжелые и гнетущие события, о которых идет речь, не оставляют горечи в душе. Зритель выходит из зала просветленным. У многих на глазах слезы, но это не слезы жалости или бессильной злобы на гонителей. Подобное чувство рождается, когда сознаешь, что, несмотря на все слабости человека, ему дана возможность стремления к Идеалу, верности Ему при любых, самых тяжелых обстоятельствах. И что никто, кроме нас самих, не способен лишить нас радости общения с Богом, а значит сохранения в себе человека.

Через душевность — к духовности

Душевность в каждом из нас — необходимая и очень важная составляющая. Она выступает посредником между материей и духом. Важно только, чтобы человек не останавливался, не застревал в душевности, но пусть ненадолго, пусть изредка вырывался из нее в область духа. И, конечно, крайне опасно путаться и подменять одно другим. Театр, как и любое искусство — дело душевное. И объединению «МiР» удается подвести нас к самому верхнему краю, не переступая черту, за которую каждый человек должен шагнуть сам. На сцене невозможна реальная молитва. Что-то обязательно будет ненастоящим — либо молитва, либо искусство. Но в театре возможен образ молитвы. Удивительно — в спектакле о монахинях мы не увидим ни одного крестного знамения, не услышим молитв. Персонажи исполняют народные духовные песнопения, которые и есть художественное выражение общения человека с Богом. Прекрасное многоголосое пение девочек — несомненное украшение спектакля. Педагогом по вокалу в «Сестрах» была Татьяна Мальгина, исполнявшая в «Доме свободы» роль императрицы Александры Федоровны.

В основе спектакля — образ некоего сада. Что это — райский сад, куда приходят души сестер? Или то самое Дивеево, воспоминания о котором они пронесли через всю жизнь? Каждый волен решать сам. Монахинь играют девочки 12–15 лет. Именно в таком возрасте большинство сестер приходило в монастырь. Все они в светлых ситцевых платьях. У единственного в спектакле мужского персонажа, Садовника, есть фраза, которая многое объясняет: «Говорят, в каком возрасте человек поступает в монастырь, в таком и остается до конца дней душою…»

Спектакль наполнен знаками и образами. Например, созревшие яблоки — как плоды трудов и испытаний сестер. Символичен эпизод, когда из лагерных одежд персонажи создают свою «Святую землю». Причем не только Голгофу, но и Вифлеем, и гору Фавор. Весь спектакль пронизан хороводами. Этот танец — воплощение радости и единства, и даже в заключении сестры возвращаются с работ в бараки, сохраняя хороводный рисунок. Садовая лестница превращается то в рельсы под составом, увозящим сестер в лагеря, то в решетку на окне их вагона. И она же становится «лествицей», по которой персонажи совершают свое последнее восхождение.

Сим победиши

Нижегородцы приняли спектакль восторженно. Аплодировали стоя, не хотели расходиться.

На какую публику рассчитан спектакль? Мнения зрителей разделились. Кому-то кажется, что для неправославных он останется непонятным, а кто-то считает, что деликатность подхода к теме делает спектакль «Сестры» идеальным миссионерским проектом. Судя по опыту «МiРа», даже такая сложная тема как рассказ о царской семье может находить отклик в сердцах людей не просто равнодушных, но и предубежденно настроенных.

А что касается «Матильды»… Хочется повторить одну из любимых фраз мiровцев — слова Николая II, приведенные в письме его дочери, княжны Ольги: «Отец просил передать, что он всех простил… И что не зло победит зло, а только любовь».

Алексей Скабичевский, «Ведомости Нижегородской митрополии» 19 (127)