Зачем строят храмы? И не слишком ли их много в Сарове? Такие вопросы порой можно услышать от наших горожан. Действительно, зачем? Ответом может служить рассказ Владимира Карюка о том, как строился храм великомученика и целителя Пантелеимона в Больничном городке на Маслихе.

Владимир Михайлович 12 апреля пришел в волонтерский центр «Радость моя!», чтобы поделиться своими воспоминаниями. Большинство волонтеров – это молодые люди, которые делают первые шаги в Церкви. И они с изумлением слушали, как перед ними разворачивались ожившие картины нашей недавней истории.

Владимир Михайлович – известный в городе человек с удивительной судьбой, отражающей время на переломе двух исторических эпох. Он 30 лет трудился во ВНИИЭФ, участвовал в ядерных испытаниях еще до того, как они были запрещены. Создал и возглавил «Объединение БИНАР» – первое в городе коммерческое предприятие, производящее наукоемкую продукцию. Имея активную жизненную позицию, неоднократно избирался депутатом в органы местной исполнительной власти (горсовет, думу). А кроме этого Владимир Михайлович – верующий человек. Он помнит подпольную православную жизнь в нашем закрытом городе еще с середины 1960-х годов и причастен к возрождению православия в Сарове.

В. Карюк является ктитором (основателем) храма вмч. Пантелеимона. Особенностью этого храма является то, что он был построен всем миром. В нем нет денег крупного бизнеса или олигархов. Владимир Михайлович с гордостью говорит об этом.

Храм Пантелеимона не выглядит, как «новодел», но как добротное старинное здание в стиле классицизма. Если не знать, то никогда не догадаешься, что в нем использованы оригинальные инженерные решения. Храм рождался в муках. Это была непрерывная цепочка чудес, образующих одно большое Чудо. Когда Карюк рассказывал об этом, его голос пресекался, он вытирал глаза и извинялся: «Это от счастья». Действительно, быть орудием в Божьих руках для верующего человека это – самое большое счастье.

Владимир Карюк:

– Однажды ко мне зашел главврач ЦСМЧ-50 Сергей Борисович Оков и предложил: «Слушай, Михалыч, а слабо у нас в больнице построить деревянную часовенку?» Он увидел, что в некоторых центральных больницах выделяют большую палату под домовую церковь. Ему это запало в душу, и он решил всех переплюнуть – построить часовню. А поскольку Оков искусный резчик по дереву, то и часовню представлял себе деревянной.

Пока Оков не передумал, я тут же позвонил нашему настоятелю о. Герману и спросил его благословения. Батюшка ответил: «Замечательная идея! Я сейчас позвоню владыке». И положил трубку. Через 20 минут звонок: «Митрополит Николай дал добро. Подожди, владыка звонит Святейшему Патриарху». И снова звонок: «Патриарх Алексий II благословил! Сказал: «Скоро буду в Дивееве, приглашайте».

Это было важное для нашего города событие, когда в 2000-м году Святейший Патриарх при посещении Серафимовских торжеств в Дивееве заехал в Саров. У нас к этому времени была готова часть фундамента и поклонный крест (который потом все время строительства стоял внутри алтаря). А приезд Патриарха удалось использовать не только, как благословение, но и как сильный политический рычаг. Потому что глава города, глава администрации, директор института и губернатор не могли проигнорировать визит Святейшего. И хотя некоторые из них вначале воспринимали нашу идею в штыки, но были вынуждены присутствовать и участвовать в Чине закладки храма. Все это помогло уладить один вопрос, который мог сорваться…

Дело в том, что я предварительно получил устное согласие главы администрации Геннадия Закировича Каратаева, а также его положительную резолюцию на небольшой бумажке, где от имени Окова была просьба разрешить строительство часовни. Но в это время в город приехал православный писатель, художник и архитектор Андрей Балдин, его родители раньше работали врачами в медсанчасти. Когда мы с ним прошлись по Маслихе, он сказал: «Часовня здесь не смотрится, она «разорвет» все пространство. Нужно строить нормальную церковь». И за ночь нарисовал эскиз, явившийся прототипом нашего храма. А разрешение-то было на часовню!

Тогда я поступил нахально. После чина закладки подошел к Святейшему, показал ему этот рисунок со словами: «Ваше Святейшество, нам разрешили строить часовню, а наше сердце подсказывает нам, что здесь должен быть храм». Патриарх фломастером начертал на картинке: «Благословляю!» Руководство на меня было сердито, сказали, что из этого ничего не получится. Тем не менее это дало возможность начать строительство.

Теперь о нюансах. Денег у нас не было ни копейки, то есть вообще. Тогда мы выпустили обращение к горожанам о том, что мы строим храм всем миром. Было несколько ящиков, и люди клали по 10, 20 рублей – кто сколько мог. У нас не было ни проекта, ни разрешительных документов на начало строительства (мы их получили, когда уже шли богослужения). Сейчас такое недопустимо, но тогда было время чудес. Не имея проекта, мы творили по ходу дела, на пальцах делая прикидки и расчеты.

Проблема заключалась в том, что для строительства имелось очень небольшое пространство, со всех сторон ограниченное коммуникациями. Если бы мы делали нормальный фундамент и стены, то внутри храм был бы еще меньше. И мы пошли на технические новации. Стены этого храма – самонесущие и очень тонкие: снаружи кирпич, а внутри шлакобетон, обладающий повышенной теплоизоляцией. Но потом мы столкнулись с тем, что такие стены не могут выдержать вес купола. Поэтому был изготовлен полый купол. Внутри него не каменная кладка, а ажурная стальная конструкция консольного типа.

Как я искал средства на строительство? Ездил по городу, по всем руководителям предприятий (со многими я был знаком, как депутат). Они в основном помогали не деньгами, а техникой (кранами, бульдозерами). Тем не менее без средств и стройматериалов, с нехваткой рабочих рук мы стабильно двигались вперед. После смерти митрополита Николая в 2001 году управляющим Нижегородской епархии менее года был архиепископ Евгений (Ждан). Он тоже побывал здесь, освятил крест на купол. А освящение храма произошло уже при владыке Георгии, в октябре 2004 года.

Купол – это силовая конструкция, которая задумана легкой, но надежной. Мы пригласили очень интересного человека, Александра Суплотова, конструктора нижегородских судов на подводных крыльях. Он к тому времени был на пенсии и очень нам помог. Валерий Бойков был бригадиром и даже рабочим. Активно участвовал Владимир Трефилов. Мы практически каждый день собирались в штабе, решая какие-нибудь проблемы.

Купол мы собирали частями на земле, на квадратном основании из четырех сваренных швеллеров. Ездили на завод ВНИИЭФ, там гнули уголки, катая на вальцах. Из получившихся дуг сделали каркас барабана и купола, обшили деревом, паро- и гидроизолирущей тканью. Конструкцию подняли большим краном и поставили на стены.

Когда верхний купол уже стоял, мы приступили к разработке внутреннего купола. Думали, на что его положить, чтобы не нагружать стены? Было найдено интересное решение – в каждом из четырех углов сделать разборную консоль.

Мы внесли внутрь храма изогнутые деревянные элементы каркаса – «журавцы», их собрали на кольце. Снаружи храма сняли крест, и через образовавшееся отверстие спустили тросы, подцепили с четырех сторон конструкцию и краном подняли вверх. Пока кран держал внутренний купол, рабочие на стенах укрепили металлические распорки, установили кронштейны и на них опустили купол. Зазоры между деталями купола обшили фанерой, получились как будто четыре паруса. Все придумывали по ходу, потому что времени не было.

Выбрали кессонную модель оформления внутреннего купола. Если посмотреть, кажется, что это – камень, а на самом деле – несколько слоев авиационной фанеры. Купол нам дался очень тяжело, трудно было создать сферическую поверхность.

Хочу отметить три основных момента. Первое – храм строили всем миром и в основном собственными силами. Во-вторых, была свобода творчества. И третье – регулярные молебны начали служить, когда еще не было купола. То есть община начала собираться, до того как построили храм. Я это считаю принципиальным, хотя в современном мире бывает все с точностью наоборот. Вообще строительство храма воспринимаю как чудо, Господь нам даровал величайшую благодать…

Кроме этого Владимир Михайлович рассказывал о начале возрождения православия в городе, но это уже другая тема.

А строительство храма выявило неравнодушных людей, которые составили костяк прихода (самые крепкие стены храма – это люди). Это они вскапывают грядки и таскают навоз, превращая территорию вокруг храма в цветущий сад. В храме вмч. Пантелеимона молодые люди обнимают чужих «бабулечек» и спешат к ним на помощь. Этот храм – место любви. К чему, собственно, и призван всякий храм.