Многие слышали, что «до революции актеров хоронили за церковной оградой наряду с самоубийцами…» Давайте задумаемся, это правда или нет? И можем ли мы назвать известных актеров, которым было отказано в христианском погребении только из-за их профессии? Мифы о театре разбирает председатель правления Православного творческого объединения «МiР» Роман Сванидзе…

В Москве в 1928 году, незадолго до закрытия храма Вознесения Господня у Никитских ворот, в нем проходило отпевание. «Четыре дня длилось прощание... Четыре дня певчие пели умилительные слова, от которых слезы лились в сердце... На пятый день, в 10 часов утра, вынесли венки... сняли с гроба цветы и покрывало... В церкви Вознесения началась заупокойная обедня. Пел хор. Служил митрополит Сергий (Страгородский), преосвященный Трифон (Туркестанов), четыре архимандрита и 14 священников...» Какое же значительное духовное лицо удостоилось чести быть провожаемым в последний путь столь высоким собранием во главе с местоблюстителем патриарха? Отпевали Марию Николаевну Ермолову. Актрису, чье имя стало символом, а роли — эпохой. Ее погребала едва ли не вся Москва.

Благовестие Ермоловой

Митрополит Трифон (Туркестанов), автор знаменитого акафиста «Слава Богу за все», вел строгую жизнь аскета, и его внимание к театру было для многих загадкой. Между тем, он был взыскательным и тонким ценителем искусства. Интерес к литературе, музыке и театру зародился в нем еще во время учебы в университете. Он даже сам принимал участие в любительских спектаклях. Впоследствии, среди его духовных детей и просто близких знакомых было немало выдающихся музыкантов, театральных деятелей и актеров того времени. Отношение владыки Трифона к театру можно было бы выразить известными словами Н. В. Гоголя: «Театр... это — такая кафедра, с которой можно много сказать миру добра».

Последний спектакль, который посетил будущий владыка перед поступлением в монастырь, был спектакль Малого театра «Орлеанская дева», в котором Мария Николаевна Ермолова исполняла роль Жанны д’Арк. Именно эту роль позднее актриса считала своей главной заслугой перед искусством. В своем прощальном слове над телом почившей владыка Трифон вспоминал: «Я счастлив, что видел ее в этой роли… помню, что вернулся домой с такими мыслями и чувством страдания, которые необходимы в жизни, без них жизнь была бы пуста, пошла и ничтожна. Но только те страдания полезны людям, только те страдания увенчиваются нетленным венцом небесным, которые претерпеваются во имя высшего долга перед человечеством, которые несут в разрешающем аккорде успокоение, радость и свет небесный. Эту ее проповедь я унес в своей душе и сохранил в благодарной памяти на много-много лет. Не здесь, в житейской красоте, радость и счастье, вещала она нам. Подымайтесь выше и выше от земли к небу, к Божией правде».

Более чем через 40 лет владыка снова встретил Марию Николаевну на панихиде по ее товарищу по сцене А. Ленскому. С тех пор она стала его духовной дочерью.

Митрополит Трифон написал: «Подошла ко мне согбенная, вся дрожащая от болезни старица, смиренно, со слезами прося меня старческих убогих молитв. И вспомнилось мне далекое, прекрасное, невозвратное былое, и слезы невольно закипели в груди моей, и усерднее была молитва за нее, страдалицу, и за всех тех, которые своим гением пробуждали во мне и во всех моих сверстниках лучшие, добрые, человеческие чувства.

Мы верим в человека, ибо мы верим в чудо. Мы глубоко убеждены, что сами живем в атмосфере непрерывного чуда. … К таким чудесным людям, несущим радостную весть духовного воскресения мира, и принадлежит, по моему убеждению, почившая гениальная артистка Мария Николаевна. Что же принесла она собой в сокровищницу человеческого духовного богатства? Какую благую весть она сказала нам? А вот какую. Она будила спящую мертвым сном житейской пошлости и суетности душу людскую своими сценическими образами. В порывах вдохновляющего восторга или тоскующей любви она звала людей к вековечным идеалам божественной правды, добра, красоты».

Где лежать актерам?

Да, случай с Ермоловой, конечно, был исключительным, как исключительна была и ее роль для русского театра. Но он с наибольшей очевидностью разрушает почему-то укоренившееся мнение о том, что актеров, как и самоубийц, хоронили вне церковной ограды. Стоит ввести подобный запрос в поиск, и сотни голосов станут повторять, что церковь считает профессию актера греховной, недостойной христианского погребения.

Однако, это откровенная ложь. Да, в истории русской церкви существует документ, рекомендующий хоронить актеров вне кладбища. Но он появился задолго до возникновения в России самого института театра и относился исключительно к скоморохам, в чьих выступлениях содержались элементы языческой обрядности.

При всем старании мне не удалось обнаружить ни одного более-менее известного актера XIX века, похороненного за церковной оградой (о неизвестных просто нет никаких сведений).

Вот хотя бы несколько имен навскидку: Михаил Щепкин похоронен на Пятницком кладбище, Константин Варламов – на Новодевичьем, Петр Каратыгин – на Смоленском православном кладбище. А Иван Горбунов вообще покоится в некрополе мастеров искусств на территории Александро-Невской лавры, где похоронены и другие театральные деятели.

Театр в истории Церкви

Не секрет, что отношение к театру среди духовно авторитетных людей было сложное. И если активную антитеатральную позицию свт. Иоанна Златоуста можно отнести к особенностям театра его времени, то не менее резкие слова св. прав. Иоанна Кронштадтского на это не спишешь.

«Театр усыпляет христианскую жизнь, уничтожает ее, сообщая жизни христиан характер жизни языческой, — писал кронштадтский пастырь. — Театр — противник христианской жизни; он порождение духа мира сего, а не Духа Божия. Истинные чада Церкви не посещают его… Театр и церковь — противоположности. То — храм мира, а это храм Божий; то — капище диавола, а это — храм Господень».

Но известны и противоположные примеры. Автором пьес на библейские темы и их постановщиком был свт. Димитрий Ростовский. Митрополит Филофей (Лещинский) покровительствовал постановкам тобольских семинаристов. В начале XIX века с разрешения митрополита Московского Платона (Левшина) был устроен театр при Московской духовной академии и семинарии в Троице-Сергиевой Лавре. Уже упомянутый нами владыка Трифон (Туркестанов) реконструировал «Пещное действо», одну из праздничных православных мистерий, и поставил это произведение в 1913 году. Оно было исполнено в стенах Успенского собора Московского Кремля во внебогослужебное время.

Да и само рождение нового театра, драматического, который развивается и живет по сей день, состоялось именно в храме. Временем рождения театра принято считать указание императора Константина Багрянородного построить в храме Святой Софии огромную сцену, на которой стали происходить инсценировки евангельских событий (IX век), хотя само проникновение «театрализации» евангельских событий в церковь наблюдалось раньше и к IX веку уже стало церковной традицией.

Однако, история взаимоотношения Церкви и театра – отдельный серьезный разговор.

Ленинский вклад в религиозное воспитание

Но, вернемся в 1928 год. В отделе рукописей РГБ недавно были изучены автобиографии известных русских актеров, написанные ими в 1928 году. И многие из них (Качалов, Москвин и др.), не скрываясь, пишут о своей церковности или симпатиях к Церкви. Встречаются и совершенно анекдотические истории. Анна Орочко, актриса Вахтанговского театра, педагог, чей курс впоследствии станет основой для создания Любимовского театра на Таганке, родилась в селе Шушь (ныне Шушенское) в 1898 году в семье политического ссыльного. В это время в Шушенском находились в ссылке и Владимир Ленин с Надеждой Крупской. Именно там они венчались. Это понятно – другой формы официального брака не существовало. Но эти фанатичные атеисты стали крестными родителями будущей актрисы! По воспоминаниям ученика Анны Орочко Юрия Панича, икона, подаренная Лениным, висела в квартире актрисы на самом видном месте среди множества других икон до самой ее смерти.

Это, конечно, просто забавный случай. Но показательно, что именно актеры, воспитанные на этических традициях русского театра (которые в свою очередь уходят корнями в религиозные основания нравственности), на примерах таких актрис, как Ермолова, считали необходимым открыто демонстрировать свои религиозные устремления, зачастую даже не будучи всерьез воцерковленными людьми. Поэтому не стоит спешить повторять глупые и пустые мифы о «проклятости» актерского ремесла.

На фото М. Курякиной — великие актеры прошлого в экспозиции московского театрального музея им. А. А. Бахрушина