XI историческая конференция, состоявшаяся 27 апреля в городской Художественной галерее, была посвящена сразу четырем памятным датам – 325-летию со дня образования первого поселения на месте Саровского городища, 310-летию Саровской пустыни, 70-летию РФЯЦ-ВНИИЭФ и 25-летию второго обретения мощей прп. Серафима Саровского. На ней прозвучали два десятка докладов историков, искусствоведов, археологов, архивистов, педагогов, работников музеев из Арзамаса, Нижнего Новгорода, Москвы, Сарова и Саранска с итогами их многолетних исследований.

Конференцию открыл доклад Николая Грибова, к. и. н., доцента института Международных отношений и мировой истории ННГУ им. Н. И. Лобачевского «О происхождении населения средневекового Саровского городища». Николай Николаевич построил цепь рассуждений на примере исследования биконической керамики, найденной им при раскопках на территории Саровского городища. Этого ученого хорошо знают в Сарове, т. к. именно он проводил здесь археологические раскопки, и многие находки находятся в городском музее.

Доклад «Утраченная архитектура Саровской пустыни. Успенский собор (по материалам архитектурно-археологических исследований 2007 года)», сделала не менее известная в Сарове Елена Хворостова — археолог, заслуженный работник культуры РФ, не единожды проводившая раскопки на территории монастырского комплекса. Елена Леонидовна рассказала о рождении архитектурного ансамбля монастыря и о своем опыте определения «посадки и габаритов» (т. е. расположения и размеров) утраченных в советские годы церквей, в особенности ныне восстанавливаемого Успенского собора. Ею проводились раскопки в 2004, 2007 и 2008 годах. История Успенского собора очень интересна. Его проектировали, строили и перестраивали талантливые люди, умеюшие учесть все сложности: доломитовую породу и наличие засыпанного древнего рва мордовского городища.

Во время раскопок было обнаружено, что фундамент собора в разных точках залегал на разной глубине — от 4 до 7 аршин (1 аршин равен 0,7112 м). Успенский собор простоял до середины XX века и стоял бы еще долго, если бы его не взорвали в советское время, когда здесь появился секретный оборонный объект. В 1950-м году еще думали об использовании здания собора. Но в нем появилась вертикальная трещина из-за ударных волн от взрывов, которые регулярно проводились на объекте. Состояние здания признали опасным, и оно было ликвидировано.

По архивным документам и данным проведенных раскопок, Елена Леонидовна представила подробную схему расположения фундаментов. Рассказала, как был определен размер Успенского собора, который составлял 49 м в длину и почти 28 – в ширину. Раскопки в сквере на месте собора проводились точечно, с сохранением деревьев и кустарников. Удалось определить углы здания и точное расположение сени над могилами прпп. Серафима и Марка Молчальника. Все находки передали в городской музей, в т. ч. куски плитки пола собора. Е. Хворостова нашла существующую и поныне немецкую фирму-изготовителя этой плитки. Как ей пояснили, в Германии можно найти старинные альбомы с рисунками выпускавшейся в то время продукции. А это значит, можно воссоздать пол собора. Такой же плиткой был выложен и пол в купальне источника на Ближней пустынке.

Елена Леонидовна высказала сожаление, что начало воссоздания Успенского собора в 2016 году не предварялось и не сопровождалось археологическими раскопками, не было сотрудничества с учеными, археологами и историками. Если все археологические находки прошлых лет были зафиксированы и переданы в музей, то «сейчас этого материала нет. Весь он где-то в отвале».

Доклад «Некрополь у стен Успенского собора» сделал начальник отдела городского музея историк Валентин Степашкин. Он познакомил слушателей со схемой расположения и историей появления трех основных мест захоронений на территории Свято-Успенского монастыря. Перед Зосимо-Савватиевской церковью хоронили простых монашествующих. С южной стороны церкви Живоносного Источника — благотворителей, а у ее алтаря – заслуженных и уважаемых монашествующих. В будущем здесь еще есть возможность обнаружить захоронение игумена Валаамского монастыря Назария. А третье и основное захоронение производилось возле Успенского собора.

Первое захоронение, о котором упоминается в архивных документах, — игумена Дорофея (в схиме Димитрия), второго настоятеля монастыря — было сделано в 1748 году на северной стороне площади, ближе к храму Живоносного Источника. Второе захоронение — игумена Ефрема, который строил Успенский собор, но не дожил три месяца до его освящения — датируется 1778 годом. По словам Валентина Александровича, как с монастырских времен не сохранилось никаких зарисовок расположения захоронений, так и в советский период не нашлось никого, кто бы зарисовал надгробия, которые тогда еще лежали на площади. Поэтому историкам сейчас так трудно разобраться.

От истории некрополя Валентин Александрович перешел к последним событиям, связанным с воссозданием Успенского собора.

Как известно, современное здание возводится на бетонной плите толщиной 80 см, для заливки которой был вырыт большой котлован. Из него вывезли практически весь грунт вместе с остатками старинной фундаментной кладки. Были потревожены захоронения, т. к. большая их часть располагалась именно в северо-восточном углу – там, где устроен съезд в котлован. Здесь, у северо-восточной стены Успенского собора, хоронили самых значительных людей монастыря – игуменов, казначеев и соборных старцев. Ковшом экскаватора были задеты (одно повреждено) два захоронения, находящиеся на противоположном краю котлована (у бывшей северо-западной стены собора, слева от входа). По мнению В. Степашкина, изучавшего архивные документы, это склепы игуменов Ефрема и Нифонта. На старинных фотографиях эти захоронения были отмечены памятниками с крестами.

Всего были обнаружены и подняты останки 16-ти человек, из которых, по мнению В. Степашкина, идентифицировать можно шесть. О двух можно сказать со стопроцентной уверенностью, что это похороненные рядом настоятели Ефрем и Нифонт .

. Еще два захоронения с северной стороны, чуть поодаль от всех, по предположению Валентина Александровича, принадлежат рабочим-плотникам, которые во время строительства собора упали с лесов и скончались. Об этом есть запись 1774 года, а на одном из найденных черепов – следы серьезной травмы. Можно предположить, опираясь на архивные документы, что еще два захоронения принадлежат игуменам Маркеллину и Иерофею.

К сожалению, все обнаруженные возле северо-восточной стены склепы, кроме двух, были разграблены еще в советские годы. На этом же участке был обнаружен схрон надгробий, из которых шесть сохранились хорошо, семь – в осколках. В захоронениях нашли несколько пузырьков из-под освященного масла (один полностью сохранился, он закрыт пробкой), медальон с изображением святителей Тихона и Митрофана Воронежских, характерные для Саровского монастыря четки-лестовка, монашеская обувь – бахилы, между двумя слоями кожи которых проложена береста. На груди одного из извлеченных из земли иноков находился резной деревянный крест. По словам В. Степашкина, все найденные останки находятся в храме во имя прпп. Зосимы и Савватия, и когда придет время, будут перезахоронены на историческом месте, а обнаруженные артефакты займут достойное место в музее.

Докладчику задавали много вопросов о том, какова была правовая основа произведенных таким способом и в такое короткое время работ, предпринимались ли попытки остановить строительство? И, поскольку предстоит воссоздание храма Живоносного Источника, то что делается для исключения повторения ситуации?

Валентин Александрович в ответ пояснил, что большая часть этих вопросов должна быть обращена не к нему. Начавшееся строительство остановить было невозможно. Поэтому сам он на общественных началах занялся фотофиксацией процесса, проводя на стройплощадке во время рытья котлована каждый день. По его мнению, многие ошибки были допущены, потому что в комиссию по воссозданию собора не включили историков. Например, устройство съезда в котлован с востока уничтожило захоронения. А если бы прислушались к голосу историков и сделали съезд с противоположной, западной, стороны, тогда все бы сохранилось...

Е. Хворостова:

– Я считаю, что те земляные работы, которые проведены сейчас на месте строительства собора, это безобразие и волюнтаризм… Мы потеряли много информации. Спасибо Валентину Александровичу, что мы не потеряли погребения насельников монастыря и его настоятелей, потому что он просто из-под ковша эти косточки выхватывал. Спасибо музею за фотофиксацию. Иначе все это было бы утрачено. Спасибо и монастырю, который выделял рабочих в помощь во время этой лихорадочной фиксации... Существует закон РФ об охране памятников, в котором написано, что все культурные слои ниже земной поверхности старше ста лет – народное достояние. Тут мы этого народного достояния лишились.

Н. Грибов:

– У многих произошедшее вызывает недоумение и протест. Когда строительство производится на территории памятника археологии, который внесен в государственный реестр (а Саровское городище вместе с монастырем находятся на территории такого памятника), то при разработке строительного проекта в него включается специальный раздел о сохранности памятника. Комиссия, которая была здесь на прошлой неделе, и работу которой я наблюдал как консультант, не нашла такого раздела в строительном проекте Успенского собора. Что же дальше? Строители получают чертежи и начинают строить. Что вы хотите от заказчика? Его задача освоить деньги... Этот вопрос не к заказчику, не к епархии, а к разработчику проекта и к тем государственным экспертам, которые подписали акт государственной экспертизы. Если мы ответа на вопрос не найдем, то история повторится.

Валентин Александрович на правах ведущего конференции остановил горячие обсуждения и объявил следующего докладчика. Все последующие доклады саровчан и гостей города были очень интересными. Они касались истории Саровского монастыря в различные периоды, традиций живописи Дивеевского и Понетаевского монастырей, вопросов возникновения города Арзамаса и истории Арзамасской школы живописи, духовных связей Сарова и Арзамаса, истории Ядерного объекта в Сарове и др. Все доклады будут опубликованы в сборнике конференции.