К 135-летию со дня рождения святителя Луки (Войно-Ясенецкого) публикуем краткую биографию этого удивительного человека, причисленного Церковью к лику святых, - гениального хирурга и епископа, узника сталинских лагерей и лауреата Сталинской премии... Подготовил публикацию прихожанин одного из саровских храмов Б.Л.Макарьянц, врач по профессии.

 Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий родился 14 апреля 1877 г. в Керчи в семье аптекаря. От отца он унаследовал чистоту души и редкую доверчивость к людям. В конце 80-х годов XIX-го столетия семья Войно-Ясенецких переехала на жительство в Киев. С этим городом связаны 15 лет юношества и возмужания Валентина Войно-Ясенецкого. Здесь он закончил гимназию и художественную школу. Здесь он сделал трудный выбор в пользу медицинской деятельности, в соответствии с глубоким внутренним стремлением быть полезным для простых крестьян. От этого своего первого гражданского обета В.Ф. Войно-Ясенецкий не отрекся до конца своей жизни. В 1898 году (в возрасте 21 года) он поступил на медицинский факультет Киевского университета им. Св. князя Владимира и в 1903 году окончил это учебное заведение с похвальными отзывами профессоров и преподавателей. Память о Киеве и его духовном центре, Киево-Печерской Лавре до старости согревала Владыку.

 Видимо, не случайно носил он такую военную фамилию – Войно. Его врачебная практика началась в Чите в годы Русско-Японской войны, где он заведовал отделением хирургии в госпитале Красного Креста. Военная хирургия прошла через всю жизнь Владыки Луки. Позднее, в Переславле он консультировал и лечил раненых солдат 1-ой мировой войны в небольшом тыловом госпитале. В 1919 году в Ташкенте был медицинским участником гражданской войны, а во время Великой отечественной войны стал уже руководителем и консультантом большой группы эвакогоспиталей в Красноярске, затем в Тамбове. Его семейная жизнь началась тоже на войне. Анна Васильевна Ланская, супруга Валентина Феликсовича, была сестрой милосердия в том же госпитале Красного Креста в Чите.

Но Валентин Феликсович много потрудился и в относительно мирной, земской медицине. 13 лет работал он в городских и сельских больницах Средней России. Из них около 6 лет (1910-1916гг.) в Переславле-Залесском. Здесь он полностью раскрылся как хирург широчайшего диапазона и как неутомимый научный исследователь. Здесь была написана его докторская диссертация по регионарной анестезии, удостоенная награды Варшавского университета (премия Хойнацкого) за разработку нового направления в медицине (1916). Хирургическая  активность Валентина Феликсовича была очень высокой. В год он выполнял до тысячи операций – глазных, гинекологических, урологических, по поводу опухолей, гнойных ран, оперировал даже на мозге, делал уникальные хирургические вмешательства в брюшной полости. Он один, буквально, работал за десятерых. Такой же объём работы в 1970-х годах выполняли 10(!) хирургов разных специализаций в той же Переславльской больнице. А кроме хирургии была работа с микроскопом, фотография, исследования на трупах и оформление анатомических рисунков и таблиц для огромной по объёму диссертации. И всё же, здесь он находил время и для церкви. Несомненно, что молитва в храме много помогала врачу в его колоссальной работе.

 В этот же период жизни, с 1907 по 1913 гг. в семье хирурга родились четверо детей (Михаил, Елена, Алексей и Валентин). Несмотря на большую загруженность отца, в семье был принят ласковый и доброжелательный тон в обращении с детьми. Все вместе они прожили около 15 лет. К несчастью, Анна Васильевна тяжело заболела туберкулёзом. Ради её здоровья в 1917-ом году семья переехала в Ташкент, где Валентин Феликсович по конкурсу получил должность главного врача городской больницы, но остановить болезнь не удалось. Смерть горячо любимой супруги осенью 1919 года разделила долгую и многотрудную жизнь доктора Войно-Ясенецкого надвое. Он очень тяжело переживал утрату, но продолжал большую практическую, педагогическую и общественную деятельность. Так, он стал одним из организаторов Туркестанского университета и кроме работы хирурга и глав/врача выполнял обязанности заведующего кафедрой оперативной хирургии и топографической анатомии этого университета. Студенты любили строгого профессора, строгого не только к другим, но больше всего к себе самому. Его образцовые операции неизменно собирали много хирургов, поскольку комментарии мастера хирургии всегда были обстоятельны и доходчивы. Не стоит забывать, что всё это происходило в полувоенной обстановке первых лет Советской власти, во времена сознательного разрушения всего привычного уклада российской жизни.

 Общественные поступки Валентина Феликсовича в Ташкенте между 1920 и 1923 гг. сегодня кажутся невозможными. Один, не имея никакой реальной опоры, кроме собственного авторитета, он отстаивал законность, нравственность, право на независимые убеждения. Тому примером был публичный спор с чекистом Петерсом на суде по делу профессора Ситковского, когда защита Войно-Ясенецкого привела к полному провалу расстрельного замысла обвинителей. Такой “лобовой” конфликт с нетерпимой к противостоянию властью был не единственным. Но особенно задевали нравственное чувство христианина надругательства над религией. Владыка Лука свидетельствует в “Автобиографии”, что его сердце кричало “не могу молчать!” при виде атеистических карнавалов того времени. Сильное искреннее желание защищать поруганного Христа повлияло на решение хирурга принять сан священника. В течение короткого времени с февраля 1921 по май 1923 гг. он прошёл путь от иерея до епископа, что было объяснимо трудным периодом в жизни церкви и высокими духовными качествами этого незаурядного во всех проявлениях человека. Имя апостола Луки при пострижении в монашество он получил от епископа Андрея, князя Ухтомского, который явно ощутил в нём “нечто апостольское”.

 Позднее в 1957-ом году, беседуя со своим будущим биографом (Марком Поповским), архиепископ Лука заметил, что тот, кто собирается описать его жизнь, ни в коем случае не должен разделять хирурга и епископа. “Образ, разделённый надвое, неизбежно окажется ложным”. В Ташкенте, где соединились эти две его стороны, началось и страдание Владыки за веру.

 В общей сложности одиннадцать лет провёл он в тюрьмах и ссылках. Заботу о детях как послушание, приняла на себя операционная сестра София Сергеевна Велецкая. Первый арест епископа и хирурга был за борьбу с обновленчеством, приверженность к патриарху Тихону и твердую гражданскую позицию – чекист Петерс не забыл полученного публичного оскорбления. В тюрьме епископу Луке пришлось заканчивать работу над первым изданием “Очерков гнойной хирургии”, главной его книги, впоследствии выдержавшей три издания (в 1934; 1946; 1956гг.) Первая ссылка последовала в Енисейскую область. За два года, ужесточая наказание, его пересылали из Енисейска в деревню Хая на реке Чуне, оттуда в Туруханск, далее в глухое местечко Плахино за Полярным кругом и вновь в Туруханск.

 Даже в тех условиях он оставался смелым хирургом и стойким архиереем, возвращая в православие многих поколебавшихся в вере священников и мирян. Он действительно был неразделим, профессор-хирург Войно-Ясенецкий – епископ Лука. Монолитно един в своём главном стремлении – творить добро. Все пациенты были дороги для него прежде всего, как люди, а в ответ на их благодарность он отвечал – “Это Бог вас исцелил моими руками, молитесь Ему.” За первой ссылкой, через 5 лет последовала вторая, по прямому указанию из Москвы, по абсурдному обвинению. После года тюремного заключения приговор гласил – три года высылки в Архангельск. Но путь туда пролегал через Котлас и лагерь “Макариха”, врезавшийся в память страшной эпидемией брюшного тифа. В самом Архангельске Владыке Луке приходилось делать обширные хирургические операции, но не в стационаре, а прямо у себя дома, поскольку из-за неприязни местных хирургов ему не разрешали работать в больнице. Не оставлял он и научные наблюдения по гнойной хирургии, пробовал искать новые пути лечения гнойных ран без помощи скальпеля (катаплазмы).

 В эти годы он неоднократно получал предложения (в том числе от С.М.Кирова) сложить сан епископа в обмен на высокие научные должности, но неизменно следовал отказ. Тогда его лишили и церковной и университетской кафедр и несколько лет он жил в положении частного лица в Ташкенте, продолжая приём больных и совершая воскресные службы в небольшой церкви в честь прп. Сергия Радонежского. В 1933-м году, после второй ссылки, утомленный перенесёнными испытаниями, он отклонил предложение митрополита Сергия о возобновлении служения на свободной епископской кафедре. Этого Владыка потом не мог себе простить даже и в старости, и третий свой арест в страшные годы “ежовщины”, отчасти считал Божиим наказанием за этот отказ. Но, по материалам дела, его два с половиной года держали под следствием и как врача-вредителя, и как члена мифической церковно-монархической организации. То есть, фактически, это страдание он принял за обе стороны своей деятельности. Дважды к нему применялся допрос “конвейером” (до 13-ти суток без сна), но сфабрикованные протоколы арестант Войно-Ясенецкий не подписал.

 Третья ссылка была назначена в Сибирь, в село Большая Мурта, где он пробыл до сентября 1941 года и где продолжал работать над вторым изданием “Очерков гнойной хирургии”, одновременно выполняя трудную работу хирурга, лишённого гражданских прав. Эта ссылка была прервана Великой отечественной войной. В памяти людей сохранился текст телеграммы на имя М.И.Калинина, отправленной ссыльным епископом: “Я, епископ Лука, профессор Войно-Ясенецкий, отбываю ссылку по такой-то статье в посёлке Большая Мурта Красноярского края. Являясь специалистом по гнойной хирургии, могу оказать помощь воинам в условиях фронта или тыла, там, где мне будет доверено. Прошу ссылку мою прервать и направить в госпиталь. По окончании войны ГОТОВ ВЕРНУТЬСЯ В ССЫЛКУ. Епископ Лука”. В Красноярске его ждала огромная нагрузка в генеральской должности по организации работы группы эвакогоспиталей, но здесь же он возобновил служение и на епископской кафедре в сане архиепископа Красноярского с осени 1942 г.

 В конце 1943-го года эвакогоспитали переехали в Тамбов, вместе с ними переехал туда и архиепископ Лука, приняв Тамбовскую кафедру и продолжая активную хирургическую работу. Сейчас 2-ая городская больница Тамбова носит его имя и там установлен памятник хирургу-епископу, но в 1944-46 гг. отношения с коллегами и, особенно, с чиновниками были довольно напряженными, несмотря на присуждение в феврале 1946 г. Сталинской премии 1-ой степени за работы по гнойной хирургии. Надо сказать, что в течение жизни Владыка Лука сохранял два совершенно разных подхода к прихожанам и к больным, с одной стороны, и, напротив, к чиновникам. Это было отнюдь не случайное, а принципиальное разграничение. Отсюда возникали и различные, противоречивые отзывы  о его характере. В Тамбове же Владыка Лука много работал над богословской книгой “Дух, душа, тело”, которую можно назвать проповедью для учёных и интеллигенции, но написанной не на церковном, а на научном языке.

 Не менее тщательно готовился Владыка и к обычным проповедям, звучавшим на каждом его Богослужении. Вот фрагмент одной из них, произнесённой 1-ого июля 1945-го года, отразивший картину народной веры в тяжёлое послевоенное время: “Недавно, - говорил архиепископ Лука, - я шёл по Черниговскому шоссе, которое ведёт в Киев. По обочинам дороги, по тропинкам шли в Киев вереницы людей. Я спрашивал их, откуда они идут. Все были издалека. И среди них были такие, которые прошли по три тысячи вёрст. Что влекло их в Киев?  Их жизнь была тяжела и беспросветна. И они всем сердцем тянулись к свету. Как всё живое тянется к солнечному свету, так и их души, обременённые страданиями, тянулись к свету и искали правды. И в поисках этой правды, в поисках света они шли три тысячи вёрст пешком. И потому – идут, и всегда будут идти вереницы русского народа в Лавры – Киево-Печерскую, Троицкую, Почаевскую, на Соловки, в Саров – чтобы приобщиться к свету сердцами своими, душой отдохнуть там, где вечный покой стяжали преподобные отцы наши, святые и чудотворцы ...”. В этих проникновенных словах хорошо чувствуется живое сострадание души проповедника великому народному горю. Видимо и сам Владыка памятью и душою своей нередко отдыхал в Киеве и, конечно же, в Лавре.

26 мая 1946-го года Преосвященный Лука, несмотря на прошения тамбовской паствы, был переведён в Симферополь и назначен архиепископом Крымским и Симферопольским. В Крыму Владыка уже почти не оперировал из-за прогрессирующей болезни глаз, а в 1956-ом году наступила полная слепота. Но внимания к телесным страданиям других он не ослаблял, помогая врачам точным диагнозом и советом в лечении, а больным - усердной молитвой и церковными таинствами. Свои архипастырские заботы он также не оставлял ни на один день. Времена хрущёвских гонений на церковь не дали ему покоя даже в глубокой старости и, может быть, отняли несколько лет его жизни. Вспоминая Ташкент, где он впервые стал читать лекции и научные доклады, оставаясь в облачении духовного лица, и тяжело переживая запрет на публичные выступления в рясе в Симферополе, Владыка с горечью говорил: “Тогда, - то есть в Ташкенте, - было возможно невозможное теперь”.  А ведь в то время он был уже учёным с мировым именем, и со знанием дела использовал достижения науки в своих проповедях, которые составили в общей сложности 12 печатных томов. За этот вклад в развитие религиозной мысли Владыка Лука был избран почётным членом Московской духовной академии в Загорске. Вместе с 55-ю научными трудами они составили его наследие для современников и потомков, неравнодушных к вере и к науке.

 А вот что писал в одном из писем архиепископ Лука в конце 50-х гг., подводя итоги своего сугубого служения – медицинского и архиерейского: “Верно, конечно, то, что вы пишете о лечении больных. Но вы не знаете, как необычайно ценят меня, как духовного врача. Очень многие говорят и пишут, что я оживил их духовно и возродил к новой жизни. Они пишут, что как ни высока моя медицинская деятельность, но архиерейская – неизмеримо важнее. Я и сам так думаю”.

Последнюю  Литургию Владыка служил на Рождество. Последнюю свою проповедь архиепископ Лука произнёс в Прощёное Воскресенье. Преставился ко Господу он в день памяти всех святых, в земле Российской просиявших 11 июня 1961-го года. И через 40 лет сам был прославлен в числе новомучеников и исповедников Российских.

Биография составлена по книгам: В.А. Лисичкина «Земский путь святителя Луки», 2005 и «Военный путь святителя Луки», 2011; протодиакона Василия (Марущак) «Святитель – хирург», 1997; Н.И. Ильичёвой «Сила моя в немощи совершается» (сборник проповедей и бесед архиепископа Луки), 2007; архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого) «Я полюбил страдание» (автобиография), 1999; М. Поповского «Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга», 1980.

СВЯТИТЕЛЮ ОТЧЕ ЛУКО!   МОЛИ БОГА О НАС!

Тропарь, глас 1:        Возвестителю пути спасительнаго,/  исповедниче и архипастырю Крымския земли,/  истинный хранителю отеческих преданий,/  столпе непоколебимый, Православия наставниче,/  врачу богомудрый, святителю Луко,/  Христа Спаса непрестанно моли /  веру непоколебиму православным даровати /  и спасение, и велию милость.

Кондак,   глас  1:        Якоже звезда всесветлая, добродетельми сияющи,/  был еси святителю,/  душу же равноангельну сотворил еси,/  сего ради святительства саном почтен был еси,/  и во изгнании же от безбожных много пострадал еси,/  и непоколебим верою пребыв,/  врачебною мудростию многия исцелил еси./  Темже ныне честное тело твое, от земных недр обретенное дивно,/  Господь прослави,/  да вси вернии вопием Ти: /  радуйся, отче святителю Луко,/  земли Крымския похвало и утверждение.

Величание:  Величаем  тя,  святителю  отче  наш  Луко,  и  чтим  святую  память  твою,  ты  бо молиши  о  нас  Христа  Бога  нашего.

		Вид на Кедронский...
На противоположно...		В одной из таких ...
	Кедронский поток	Вид от Женской ба...
Вид из монастыря ...		Внутри монастырск...
	Роспись в одном и...